Введение.   История есть процесс постепенного движения, в котором участвуют и взаимодействуют  различные субъекты и объекты. Это движение производят исторические личности, в нашем случае казахские офицеры, находящиеся на службе Российской империи периода XIX века. Они могут выступать и проводниками политики царизма, и общественными деятелями, внесшими свой определенный вклад в развитие казахского народа, – все зависит от объективной интерпретации их деятельности, причин, побудивших их к тому или иному поступку. 

  Проблематика исследования является весьма актуальной, поскольку кадетские корпуса, готовя новые кадры для проведения политики в регионе, выпускали, прежде всего будущих исторических личностей, которые активно участвовали в политической и социально-экономической жизни региона, т.е. их опыт необходимо учитывать при анализе разного рода информации. Актуальность данной темы определяется общим интересом к изучаемому периоду в истории русско-казахских взаимоотношений, а также недостаточным содержанием уровня ответов на имеющиеся вопросы, доказывается практической значимостью. И в действительности, эпоха XIX века в истории Казахстана занимает одно из важнейших мест в целом, поскольку явило собой череду политических, социальных и экономических изменений. В социально-политической истории Казахстана XIX века очень важное место занимает как регулятор взаимоотношений, как отдельный социальный институт – военные кадетские корпуса, которые выступают в качестве плацдарма, откуда начинается формирование новых субъектов и объектов истории Казахстана – «казахских офицеров» и «института офицерства в Степи» (Назарбаев Н.А., 2018).

  Обзор литературы.  В дореволюционный период проблема изучения казахских офицеров в составе армии Российской империи и обучение казахских детей в кадетских корпусах начала только разрабатываться и не была объектом конкретного научного исследования. Это все было опосредовано историческими условиями, уровнем табуированности и социального заказа в этот период.

  В дореволюционной историографии имеются работы В.Евреинова, Е.Карнович, в которых был изучен процесс формирования русского чиновничества, однако принцип привлечения нерусского населения имперской России к государственной службе не рассматривался в достаточной мере (Евреинов В., 1887). Следует учитывать, что их умозаключения нельзя рассматривать в качестве определенной системы научных знаний, и их научные труды являлись переходной ступенью от донаучного описательного периода к рационализму (Карнович Е., 1897).

  Образование казахские офицеры получали в учебных учреждениях Оренбурга, Троицка, Уфы. Эти вопросы  о народном образовании затронуты в исследованиях А.Е. Алекторова, В.Е. Игнатьева, А.Васильева, К.Белавина, которые рассматривали начальный этап вовлечения казахов в образовательный процесс, и впоследствии в военно-административную систему Российской империи. Их работы занимают важное место в дореволюционной историографии, и послужили началом изучения образовательных учреждений и формирования казахской элиты в целом.

  Многие исследования дореволюционных ученых были посвящены социальному строю, административным преобразованиям, произошедших на территории Казахстана в ХIХ в. Это работы А. Алекторова, А. Добросмыслова, И. Крафта, в которых был обобщен материал, и введены новые научные выводы. 

  В советской историографии  в рамках рассматриваемой проблемы большое внимание уделялось изучению политического устройства. В исследовании П.А. Зайончковского впервые была сделана попытка дать общую характеристику чиновничества на протяжении всего XIX в., а также проанализировать состав отдельных групп высшей и губернской администрации в двух хронологических срезах – для середины XIX и начала XX вв (Зайончковский П., 1978). П.А. Зайончковский впервые в советской историографии изучил формулярные списки высшей бюрократии и  губернской  администрации  за два года, отделенные друг от друга полувеком (1853 и 1903 гг.). Благодаря этому ученый смог дать характеристику каждой из групп по ряду признаков: социальному происхождению, возрасту, национальному составу, образованию и имущественному положению. Труд Зайончковского наглядно продемонстрировал широкие возможности, открываемые привлечением этого вида источников, в связи с чем был сделан упор на использование архивных материалов. Постепенно благодаря усилиям историков образ чиновничества начал приобретать зримые очертания. В научный оборот введены значительные комплексы документов, извлеченных из архивов тех учреждений, задачей которых была организация деятельности государственного аппарата.

  Современная историография данной проблемы представлена трудами ученых в основном отечественной исторической науки. Среди них исследования Г.С. Султангалиевой, А.А. Айтмухамбетова, Т.Т. Далаевой, в которых они производят анализ причин, сущности и последствий колониальной политики царизма, одним из результатов которого становится формирование новой социальной группы – казахских офицеров.

  Источниковедческой основой данного исследования являются архивные документы ЦГА РК. Объектом выступают документальные материалы  (в основном послужные формулярные списки и личные дела) архивных фондов дореволюционного («досоветского») периода.

  Методология. В исторической науке  методология имеет фундаментальное значение, так как выбор той или иной парадигмы определяет основные ориентиры исследователя и раскрывает концептуальные точки зрения, которых придерживается исследователь. Исследование, прежде всего, базируется на принципах историзма и объективности. Эти принципы позволяют раскрыть социально-политические изменения, произошедшие в Степи после активного обучения казахских детей в кадетских корпусах, а также беспристрастно воспроизвести историческую действительность той эпохи.

  При изучении проблемы  были применены следующие методы исследования: проблемно-хронологический в постановке структуры основной части, сравнительно-исторический в содержании основной части, аналитический во введении и заключении, количественный при анализе исторических источников.

  Оренбургский кадетский корпус: создание

  Первым светским учебным заведением среднего звена, в который был открыт доступ казахским юношам, было Оренбургское Неплюевское военное училище (1825г.), переименованное в 1844г. в кадетский корпус (Васильев А.В.,1896). Идея создания в Оренбурге военного училища принадлежит императору Александру I.,  15 августа 1801г. им был подписал указ «О заведении в некоторых губерниях военных училищ», в котором предполагалось в течение пяти лет (Губернаторы…, 1999: 151-152) открыть военные училища в 17 городах России, в том числе и в Оренбурге. Губернаторы Оренбургской губернии Г.С. Волконский  и П.К. Эссен внесли свой вклад в открытие этого учебного заведения, которое должно было стать следующей ступенью для выпускников, окончивших татарскую школу или местные учебные заведения. Цель открытия военного училища заключалась в том, чтобы «способствовать сближению азиатцев с русскими, внушать первым любовь и доверие к русскому правительству и доставлять краю просвещенных деятелей» (Оренбургский…, 1999: 153).

Это учебное учреждение было направлено на всестороннее просвещение ее обучающихся, что можно проследить из поездки в Оренбург петербургского литератора П.П. Свиньина. Описывая свою поездку в статье «Картина Оренбурга», он упомянул об ожидавшемся открытии училища названного по имени «покойного Ивана Ивановича Неплюева, основателя Оренбурга, который и по смерти своей не перестает благодетельствовать любезной ему стране». П.П. Свиньин писал: «Главная цель сего заведения есть воспитание детей иноверцев, населяющих Оренбургский пограничный край. Здесь дети киргизских султанов и башкирских чиновников, сверх Корана и арабского языка, обучаются языкам европейским, математике, физике, географии и истории. Отсюда, может быть, выйдут люди, которые на берегах Сыр-Дарьи или Эмбы, под войлочными палатками, будут читать Ломоносова и Расина и описывать своим соотечественникам строение мира» (Свиньин П.П., 1824).

Директором училища стал, находившийся в должности председателя Оренбургской пограничной комиссии Григорий Федорович Генс (1825-1843гг.), человек либеральных взглядов, интересовавшийся историей, культурой и обычаями казахского народа. Казахи принимали непосредственное участие в создании стипендиального фонда этого учебного заведения, общая сумма сделанных им пожертвований  составляла ежегодно 1854 рублей. В результате этого, из 100 казенно-коштных вакансий в Азиатском эскадроне, 50 мест было предоставлено детям казахских  ханов, султанов, биев, старшин (ГАОрО ф.6оп.10.д.5526.л.2). Практически с этого периода начался процесс подготовки  казахского чиновничества, управленцев, знающих татарский и русский языки.  Поэтому в учебной программе кадетского корпуса уделялось большое внимание лингвистической подготовке учащихся, а именно изучению восточных языков (татарский, арабский, персидский) и русской словесности. Включение в программу обучения будущих казахских чиновников татарского языка оставалось важным до середины ХIX в. Русские власти мотивировали свое мнение тем, что молодой казах, выпущенный из стен учебного заведения и не знавший татарскую грамоту, будет «менее полезен, как в быту, так и по службе». Тем более, что к 40-м годам XIX в. татарский язык на арабской графике, оставался по словам современника «единственным пока письменным проводником мыслей, сведений, знаний» и был официальным языком в делопроизводстве казахской степи (Материалы ..., 1948: 250)

Учебная программа кадетского корпуса включала и цикл предметов  гуманитарных и естественнонаучных наук (история, литература, география, математика, физика). Большое внимание уделялось изучению истории языков и русской словесности. В числе преподавателей, было немало высокообразованных людей, которые передав определенные научные знания своим ученикам, способствовали формированию у них эрудиции, интереса к истории и культуре своих народов, сохранившийся у воспитанников на протяжении всей их жизни. В частности, учителем арабского и персидского языков в кадетском корпусе был выпускник Казанского университета, ученик известного востоковеда Казем-бека С.Кукляшев (1811-1864), а учителем  татарского языка - М.Бекчурин (1820-1903). Они совмещали свою педагогическую деятельность в корпусе со службой в Оренбургской пограничной комиссии в качестве переводчиков.

Первым инициатором обучения казахских юношей  в Неплюевском учебном заведении стал хан Внутренней Орды Джангир (1823-1845 гг.). Поэтому на рубеже 20–30-х годов XIX в. первыми учащимися были выходцы из Внутренней Орды.

По сведениям А.В. Васильева, казахи неохотно отдавали своих детей учиться: «Главное начальство казахов Оренбургской степи пригласило почетных ордынцев отдавать детей своих на воспитание в Неплюевский кадетский корпус. Почетным ордынцам пришлось это вовсе не по сердцу. Что такое «кадетский корпус», в степи знали очень немногие. Побежала молва, что русские требуют казахских детей, чтобы окрестить их и потом отдать в солдаты. Все от души поверили этому, и никто не хотел отпустить добровольно ребенка «в плен» русским...» (Васильев А., 1896: 6).

По свидетельству генерал-лейтенанта артиллерии Лобысевича, «предубеждение против училища было настолько велико в среде туземного населения, что при открытии училища приходилось прибегать почти к насильственным мерам для привлечения в него учащихся. Полицейские служители ходили по домам и собирали сведения о том, нет ли там детей, которых можно было бы отдать в училище. Матери тщательно скрывали своих детей, как бы оберегая их от какой-то грозящей им гибели. Старики и муллы, отпуская детей, начитывали им убеждения, что их ведут на мучения, что каждого из них будут держать как лошадей в стойле, что их станут наказывать, сажать в бочку с гвоздями» (Семенов В.Г., 2017: 122-123).

Сами же выпускники кадетского корпуса, в частности С.Бабаджанов,Т. Сейдалин и др. подчеркивала, что  «…с первого-же момента переступления  порога корпуса пришлось убедиться во всей нелепости ходивших о нем рассказов в степи…» (Васильев А., 1896: 7).

В «Положении» 1840 г. были четко установлены права выпускников Неплюевского военного училища. Следует отметить, что здесь соблюдался сословный принцип и учитывались успехи в учебе. Дети дворян, окончившие европейское отделение, «особо отличившиеся в науках и поведении» и поступившие в военную службу, определялись офицерами в самые престижные части – казачью конную артиллерию, артиллерийскую пехоту и армейскую кавалерию. Дети дворян, «окончившие курс учения с надлежащими успехами», выпускались в 1-й Оренбургский казачий полк, линейные батальоны и казачьи войска офицерами, а в кавалерию – юнкерами с правом производства в офицеры через 6 месяцев. Такие же назначения получали дворяне, отлично окончившие азиатское отделение, а учившиеся менее успешно выпускались в унтер-офицеры. Остальные выпускники, представители неподатных сословий, становились офицерами оренбургских линейных батальонов или казачьих войск, направлялись юнкерами и унтер-офицерами в артиллерию и кавалерию с правом производства в офицеры через определенный срок. Выпускники азиатского отделения чаще всего назначались в Оренбургскую пограничную комиссию (Матвиевская Г., 2016: 47).

Постепенно ситуация изменялась в Казахской степи. Свидетельством этому явился документ «Дело о зачислении сына казаха Калдыбаева в Неплюевское военное училище», свидетельствующий, что в октябре 1841 года «казах Калдыбаев добровольно отдает своего сына  в военное училище» (Ф.4.Оп.1.Д.357.Лл.3-4).

 В 1848 г.  на выделенные 30 стипендий для казахских юношей обучалось 21 (9 из которых принадлежали представителям из Букеевской орды, 12 — зауральским казахам), а в 50-х годах XIXв. обучалось уже 26 учащихся, из них 9 — из Букеевской орды, 11 — из Восточной части, 3 — из Западной, 3 — из Средней Орды (Васильев А., 1896: 7).

В 1866 г. Оренбургский кадетский корпус был преобразован в военную гимназию и прием казахских детей был прекращен. Интересным представляется тот факт, что бывшие воспитанники кадетского корпуса в знак благодарности за полученные знания и добрые воспоминания об учебном заведении, собрали пожертвования на учреждение стипендии для казахов при Оренбургском кадетском корпусе. 4 ноября 1887 г.  Министерство внутренних дел учредило одну стипендию им. И.И. Неплюева для казахских детей из Тургайской области (ЦГА РК. Ф.25. Оп.1. Д.1540. Л.5).

 На эту стипендию могли претендовать дети, родители которых «по службе через пожалование их соответствующим чином и орденом приобрели права и преимущества, присвоенные дворянству Российской империи» (ЦГА РК Ф.25. Оп.1. Д.1602. Л.9).

25 мая 1887 г. в Оренбурге на базе школы военных кантонистов был открыт второй кадетский корпус. Чтобы различать кадетские корпуса, Неплюевский стали неофициально называть — 1-й Оренбургский кадетский корпус. На него, как на старейшее в крае военно-учебное заведение, новый корпус равнялся во всем. Положение о 2-м Оренбургском кадетском корпусе было утверждено 29 мая 1887 года. Согласно этому документу, новое военно-учебное заведение было учреждено для детей офицеров, служивших в Туркестанском крае и Закаспийской области. Рассчитан корпус был на 300 вакансий для интернов. В его составе определялось «иметь приготовительный класс на 20 вакансий для малолетних детей от 9 до 11 лет». Эта особенность была исключительной мерой, вызванной затруднением родителей вести подготовку детей к поступлению в учебные заведения (Семенов В.Г., 2017: 233).

Казахские офицеры- выпускники Оренбургского кадетского корпуса

Большое количество воспитанников кадетского корпуса приходится на казахских офицеров. Поступление в это учреждение было оправдано необходимостью обучения в таких специальных корпусах, поскольку «теперь все фиксировалось и жизнь кочевника резко изменилась» и это были исторические реалии той эпохи. Кроме того, примечателен факт того, что в качестве поощрения «казаху, предоставившему в училище сына с обязательством не брать его до окончания курса наук», был обещан похвальный лист от Оренбургской пограничной комиссии. «Казаку, башкирину, мещеряку, разного звания татарину и азиатцу за предоставление в училище сына с таким же обязательством» обещался похвальный лист от Оренбургского военного губернатора (Семенов В.Г., 2017: 27).

По сведениям историка Г.С. Султангалиевой, за период с 1825–1866 гг. оренбургский кадетский корпус окончило 37 казахов, из них: сыновей султанов – 21, биев – 2, остальные выпускники были детьми старшин. Большинство казахских учащихся были из Внутренней орды (14 человек), из Восточной части орды Оренбургского ведомства (10 человек), из Западной и Средней Орды желающих учиться было немного.

Казахские юноши выпускались из кадетских корпусов в обер-офицерских чинах (от капитана до прапорщика). Одним из первых семи выпускников казахов, окончивших  Оренбургское военное училище в 1831г., был  Мухамед-Гали Тяукин (1809-1894гг.),  поступивший на службу с чином сотника в Западную часть орды Оренбургского ведомства. Он был сыном надворного советника султана Тяуки и внуком хана Младшего жуза Айшуака. Благодаря успешному началу после окончания кадетского корпуса, он быстро поднимался по военно-административной лестнице и достиг одного из высших военных чинов – полковника: «..за отлично-усердную службу всемилостивейше пожалован орденом св. Анны 3-й степени – 12 апреля 1847 г., награжден чином подполковника – 11 июня 1853 г. По бытности в С.-Петербурге и при представлении в числе других ордынцев государю императору всемилостивейше пожалован чином полковника – 13 августа 1860 г.» (ГАОрО. Ф.6.Оп.10.Д.106.Л.23).

Султан Альмухамед Сейдалин, как выпускник Оренбургского кадетского корпуса 1855 г. получил первый офицерский чин прапорщика (XIV класс), что стало отправной точкой для получения следующих чинов: прапорщика, подпоручика, поручика, штабс-ротмистра и ротмистра армейской кавалерии, явилось отражением социальной характеристики чиновника Российской империи, и новым явлением в осознании казахами представителя русской власти в лице их соплеменника (ЦГА РК. Ф.4. Оп.1 Д.2879. Лл.1-4).

В 1855г. Сейтжан Джантюрин был выпущен из стен кадетского корпуса с чиномсотника и поступил на службу в Восточную часть орды. В дальнейшем, послужной список С.Джантюрина отмечен работой в областном правлении Оренбургских казахов, а с 1863г. младшим чиновником особых поручений при Тургайском областном правлении (ЦГА РК. Ф.25.Оп.1.Д.2166.Лл.1-2).

В конечном итоге целесообразно использовать количественный метод для систематизации изученных данных. Следует учитывать, что особенность изучаемого вида архивных источников – «формулярных списков» состоит в том, что информация представлена в виде текста, который практически является безличным по стилю, и она либо слабо формализована, либо вообще не формализована. Первым методом исследования стал анализ динамики на микроуровне. Как правило, это связано с выявлением изменений отдельных микрообъектов в их вертикальной мобильности.
Предварительная подготовка данных – формализация, то есть кодировка этого материала. Отождествление социальных групп происходило на основе совпадения не менее двух показателей, при этом социальные группы, по которым не было таких совпадений, рассматривались как отдельные объекты. Анализ производился с целью выявления связи социальной принадлежности, учебного учреждения и офицерского чина. Неплюевский кадетский корпус закончило 37 казахов. Итоги исследования:

1) Сколько казахов (3 группы султан, бий, скотовод) в каждой группе и достигли ли они высших должностей и офицерского чина? Результат: султаны 8, да; бий 15, не все; скотовод 14, большинство нет. 

2) В какой из групп преобладали рядовые офицерские чины и должности (зауряд-хорунжий, помощник волостного правителя)?  Результат: скотовод

3) Сколько казахов оказались в верхнем/нижнем ранге? Результат: сведения разнятся.

Интерпретация результатов. Эти данные позволили определить процесс мобильности казахских офицеров после окончания кадетского корпуса. Благодаря проделанному исследованию была выявлена частота изменений во временном промежутке и в социальных группах. Наиболее существенные изменения в первой половине 19 века произошли с офицерами, выходцами из сословия султанов,  то есть тенденция движения «вверх». Следует учитывать, что роль личностного фактора в этом анализе не учитывалась, однако можно проследить определенную закономерность в этой социальной динамике, и подтвердить тезис о социальной дифференциации при поступлении в кадетский корпус и при процессе трудоустройства и карьерном движении.

Таким образом, казахи, получив общеобразовательную подготовку в оренбургском кадетском корпусе стали осваивать различные административно-управленческие структуры в регионе и занимать должности султанов-правителей, дистаночных начальников, младших чиновников особых поручений, волостных управителей, аульных старшин, письмоводителей и т.д.  В  процессе формирования института офицерства в Степи, кардинально изменившего традиционную социальную структуру кочевого социума, роль Неплюевского кадетского корпуса наглядно видна. Кадетский корпус создал совершенно новые для степных просторов нормы фиксированной военной службы с четко упорядоченной военной иерархией – казахских офицеров.

Литература

Айтмухамбетов А.А. Казахские служащие Российской империи: формирование, профессиональная и общественно-политическая деятельность в XIX – начале ХХ вв. (исторический аспект). - Семей, 2010. - 346 с.

Айтмухамбетов А.А. Профессиональная деятельность служащих в Сибири // Қазақстан мұрағаттары. – 2008. - № 4. – С.12-14

Алекторов А. Очерк народного образования в Тургайской области. Летопись (1744-1898). Оренбург: типолитография Ф.Сачкова, 1900. –277с.

Алекторов А.Е. Тургайская область (исторический очерк). – Оренбург, 1891 г. – 98 с.

Белавин, К. Второй Оренбургский кадетский корпус (1887-1894) в ряду других военных учебных заведений. - СПб., 1894. - 80 с.

Белавин, К. Оренбургский Неплюевский кадетский корпус // Оренбург: географо-статистический очерк. - Оренбург, 1891. - 126 с.

Васильев А.В. Оренбургский Неплюевский кадетский корпус, как первое учебное заведение в истории русского образования киргизов. Оренбург: типолитография П. Н. Жаринова, 1896. - 14 с.

Губернаторы Оренбургского края. — Оренбург: Оренбургское книжное издательство, 1999.

Далаева Т.Т. Султаны Семиречья в период утверждения Российской власти (40-60-е гг. XIX в) // Материалы международной научно-практической конференции, посвященной деятельности Ч.Ч. Валиханова / сост. Р.Е. Оразов. – С.285-294. – А., 2010.

Добросмыслов А.И. Тургайская область. Исторический очерк. Известия ОИРГО. Выпуски XV, XVI, XVII. – Оренбург, 1900-1902 гг.

ЕвреиновВ.А. Гражданское чинопроизводство в России. СПБ., 1887. –87с.

Зайончковский П.А. Правительственный аппарат самодержавной России в XIX в. – М., 1978.

Игнатьев В.Е. Исторический очерк народного образования в Оренбургском учебном округе за первое 25-летие (1875-1899). Вып.1. Оренбург: типолитография И.И. Евфимовского-Мировицкого, 1901. – 301с.

Исторический очерк русского образования в Тургайской области и современное его состояние. Оренбург: типолитография П.Н. Жаринова, 1896. – 226 с.

Истоpия Кaзaхстaнa в pусских источникaх XVI-XX вв., Т. VIII, Ч.1-2, A.: «Дaйк-пpесс», 2006. – 962 с. 

Карнович Е.П. Русские чиновники в былое и настоящее время. СПБ.,1897. – 128 с.

Крафт И.И. Сборник узаконений о киргизах степных областей. – Оренбург, 1898. – 532 с.

Матвиевская Г. П. Оренбургский Неплюевский кадетский корпус. Очерк истории: монография. ‒ М.: Издательский дом Академии Естествознания, 2016. – 174 с.

Материалы по истории Татарии: сб. статей / АН СССР. Казанский филиал. – Казань: Татгосиздат, 1948. - 488 с.

Назарбаев Н.А. Семь граней Великой степи. – Алматы, 2018.

Свиньин П.П. — Картины Оренбурга и его окрестностей. «Отечественные записки». Ч.35., 1828

Семёнов В.Г., Семёнова В.П. Оренбургский Неплюевский кадетский корпус. История в лицах. – Оренбург: ООО «Оренбургское книжное издательство имени Г. П.Донковцева», 2017. — 592 с.

Султангалиева Г.С. Западный Казахстан в системе этнокультурных контактов (XVIII - начало XX вв.). -Уфа: РИО РУНМЦГоскомнауки РБ. 2002. - 262 с.

Султангалиева Г.С. Казахское чиновничество Оренбургского ведомства: формирование и направление деятельности (XIX в.) - Actaslavicajaponica. - Sapporo, 2009

https://e-history.kz/ru/contents/view/417

Reference

Ajtmuhambetov A.A. Kazahskie sluzhashhie Rossijskoj imperii: formirovanie, professional'naja i obshhestvenno-politicheskaja dejatelnost v XIX – nachale HH vv. (istoricheskij aspekt). - Semej, 2010. - 346 s.

Ajtmuhambetov A.A. Professionalnaja dejatelnost sluzhashhih v Sibiri // Kazahstan muragattary. – 2008. - № 4. – S.12-14

Alektorov A. Ocherk narodnogo obrazovanija v Turgajskoj oblasti. Letopis (1744-1898). Orenburg: tipolitografija F.Sachkova, 1900. –277s.

Alektorov A.E. Turgajskaja oblast (istoricheskij ocherk). – Orenburg, 1891 g. – 98 s.

Belavin, K. Vtoroj Orenburgskij kadetskij korpus (1887-1894) v rjadu drugih voennyh uchebnyh zavedenij. - SPb., 1894. - 80 s.

Belavin, K. Orenburgskij Nepljuevskij kadetskij korpus // Orenburg: geografo-statisticheskij ocherk. - Orenburg, 1891. - 126 s.

Vasil'ev A.V. Orenburgskij Nepljuevskij kadetskij korpus, kak pervoe uchebnoe zavedenie v istorii russkogo obrazovanija kirgizov. Orenburg: tipolitografija P. N. Zharinova, 1896. - 14 s.

Gubernatory Orenburgskogo kraja. — Orenburg: Orenburgskoe knizhnoe izdatel'stvo, 1999.

Dalaeva T.T. Sultany Semirechja v period utverzhdenija Rossijskoj vlasti (40-60-e gg. XIX v) // Materialy mezhdunarodnoj nauchno-prakticheskoj konferencii, posvjashhennoj dejatel'nosti Ch.Ch. Valihanova / sost. R.E. Orazov. – S.285-294. – A., 2010.

Dobrosmyslov A.I. Turgajskaja oblast'. Istoricheskij ocherk. Izvestija OIRGO. Vypuski XV, XVI, XVII. – Orenburg, 1900-1902 gg.

Evreinov V.A. Grazhdanskoe chinoproizvodstvo v Rossii. SPB., 1887. –87s.

Zajonchkovskij P.A. Pravitel'stvennyj apparat samoderzhavnoj Rossii v XIX v. – M., 1978.

Ignat'ev V.E. Istoricheskij ocherk narodnogo obrazovanija v Orenburgskom uchebnom okruge za pervoe 25-letie (1875-1899). Vyp.1. Orenburg: tipolitografija I.I. Evfimovskogo-Mirovickogo, 1901. – 301s.

Istoricheskij ocherk russkogo obrazovanija v Turgajskoj oblasti i sovremennoe ego sostojanie. Orenburg: tipolitografija P.N. Zharinova, 1896. – 226 s.

Istopija Kazahstana v russkih istochnikah XVI-XX vv., T. VIII, Ch.1-2, A.: «Dajk-ppess», 2006. – 962 s. 

Karnovich E.P. Russkie chinovniki v byloe i nastojashhee vremja. SPB., 1897. – 128 s.

Kraft I.I. Sbornik uzakonenij o kirgizah stepnyh oblastej. – Orenburg, 1898. – 532 s.

Matvievskaja G. P. Orenburgskij Nepljuevskij kadetskij korpus. Ocherk istorii: monografija. ‒ M.: Izdatel'skij dom Akademii Estestvoznanija, 2016. – 174 s.

Materialy po istorii Tatarii: sb. statej / AN SSSR. Kazanskij filial. – Kazan': Tatgosizdat, 1948. - 488 s.

Nazarbaev N.A. Sem' granej Velikoj stepi. – Almaty, 2018.

Svin'in P.P. — Kartiny Orenburga i ego okrestnostej. «Otechestvennye zapiski». Ch.35., 1828

Semjonov V.G., Semjonova V.P. Orenburgskij Nepljuevskij kadetskij korpus. Istorija v licah. – Orenburg: OOO «Orenburgskoe knizhnoe izdatel'stvo imeni G. P.Donkovceva», 2017. — 592 s.

Sultangalieva G.S. Zapadnyj Kazahstan v sisteme jetnokul'turnyh kontaktov (XVIII - nachalo XX vv.). -Ufa: RIO RUNMCGoskomnauki RB. 2002. - 262 s.

Sultangalieva G.S. Kazahskoe chinovnichestvo Orenburgskogo vedomstva: formirovanie i napravlenie dejatel'nosti (XIX v.) - Actaslavicajaponica. - Sapporo, 2009

https://e-history.kz/ru/contents/view/417

Г. Сұлтанғалиева, т.ғ.д., профессор, 

Ануаров Н.Т. 

1 курс магистранты. Әл-Фараби атындағы ҚазҰУ, Алматы, Қазақстан,

E-mail: anuarovnariman@gmail.com

ОРЕНБУРГ КАДЕТ КОРПУСЫ ЖӘНЕ XIX Ғ. ҚАЗАҚ ОФИЦЕРЛЕРІ[1]

Түйіндеме

  Бұл мақалада Қазақ даласындағы офицерлер институтының қалыптасу себептерін қарастырылады. Зерттеудін негізгі мақсаты Қазақ даласындағы офицерлер институтының себеп-салдар байланысын ашу, ұлттық және әлеуметтік мүдделерінің саралау кезіндегі қазақ офицерлерінің рөлін зерттеу. Мақалада ХІХ ғасырдағы Қазақстандағы әлеуметтік механизмдердің дамуы мен өзгерісі талданады.

  Түйін сөздер: ХІХ ғасырдағы оқу мекемелері, әлеуметтік тарих, офицерлер, Ресей империясының шенеуніктері, дала элитасы, патшалық саясаты.

Sultangalieva G.S., 

Аnuarov N.T.,

al-Farabi KazNU, Almaty, Kazakhstan

 E-mail: anuarovnariman@gmail.com

ОRENBURG СADET СORPS AND KAZAKH OFFICERS IN THE XIX CENTURY

Summary

  This article is devoted to the study of the reasons for the formation of the officers’ institution in the Kazakh steppe, namely the cadet corps in the XIX century. The main objective of the study was to reveal the causal and consecutive relationships of the institute of officers in the Steppe, to study the development of the role of Kazakh officers in the differentiation of social and national interests. The article analyzed the development and change of social mechanisms in Kazakhstan in the XIXth century.

  Keywords: educational institutions of the XIX century, social history, officers, officials of the Russian Empire, steppe elite, royal policy.

[1] Cтатья выполнена в рамках проекта АР 05130813 «Трансформация социальной организации Казахской степи: стратификация и статусная динамика (вторая половина XVIII - 20-е годы XX вв.)».