Введение. Средняя Азия, бывшая колониальная окраина Российской империи с 1916 года пережила несколько периодов кровопролитного противостояния, в которых противоборствующими силами были группы населения и власти. До 1920 г., установления контроля большевиков во всей Средней Азии, власти были представлены колониальной царской администрацией, антибольшевисткими группами, советскими структурами, басмаческими формированиями и родо-племенными авторитетами. Малый Октябрь, инициированный руководителем Казахстана Ф. Голощекиным на основании тезиса о незавершенности революции в казахском ауле, привел к возобновлению гражданского противостояния. Последующие этапы советизации казахского аула привели к практикам деконструкции всех основ системы жизнеобеспечения номадного социума, что вызвало разные формы сопротивления казахов, включая силовые варианты и переселение за пределы страны. Казахи Младшего жуза ввиду географической близости мигрировали в Туркменистан и через его территорию многие уходили в Иран и Афганистан. Часть казахов вступила в острое военное сопротивление советским силовым структурам на территории Средней Азии.

В работе ставится задача рассмотреть исторический фон казахских миграций на территорию Туркменистана и причины участия казахских родовых подразделений в казахско-туркменских антисоветских выступлениях. Поражение восставших привело к серьезным демографическим потерям, эколого-экономической деградации зон обитания казахов и туркмен, репрессиям по отношению к казахам и туркменам со стороны советской власти, коллективной морально-психологической травме, формированию глубоких зон умолчания об этих событиях в официальном дискурсе, исторической литературе и разрывам в трансляции межпоколенческой исторической памяти.

Материалы и методы. Основными источниками для написания работы послужили официальные рапорты работников структур безопасности и военных ведомств (Оперсводка ТО ОГПУ о борьбе с бандитизмом, по данным на 3 сентября 1931 г.), документы советских органов, вторичная оценка исторических источников, приведенных в работах казахстанских и туркменских историков.

Оперсводки ОГПУ о состоянии борьбы с басмаческими бандформированиями показывают, что вооруженное сопротивление антисоветских сил было частью продолжавшейся гражданской войны. Формирования казахов на Мангышлаке под руководством родовых старшин совершали нападения на промыслы, колхозы и геологические партии. По данным оперсводок казахские формирования были хорошо организованы, действовали слаженно и стремились установить контроль над водными источниками и транзитными маршрутами (Ежедневная спецсводка № 62 ОО ОГПУ о борьбе с бандитизмом, по данным на 30 июля 1931 г.): «Казахстан. Появление банды в районе Эмбы. 26 июля в местности Тортай на левом берегу р. Эмба (110-120 км северо-восточнее Жилой Косы) сосредоточились бандгруппы под командованием мангистауских баев Таурбаева, Аберхана и других общей численностью до 600 человек, вооруженных 80 винтовками и большим числом холодного оружия. Банды продвигались вниз по реке, грабили промыслы, колхозы и геологические разведывательные партии. Выброшенный против банды отряд в 25 бойцов при двух автомашинах 27 июля имел двухчасовой бой с бандой. Убито 50 бандитов, захвачено 33 бандита, две винтовки и четыре револьвера. После боя банда отошла в местность Ушнак (150-180 км юго-восточнее Жилой Косы). Преследование банды нашими отрядами продолжается. Обстановка в местности Усть-Урт. По донесению Рогозина, одна бандгруппа численностью в 500 человек под командованием Джигильдеева, Калмуратова и др. сосредоточена в районе колодцев Кушета, Тагыл-Бай и др. (200 км северо-восточнее залива Карабугаз). Отдельные группы этой банды просачиваются к северному берегу залива, имея намерение ограбить промыслы. Вторая бандгруппа – до 50 человек под командованием Бузана Кеуля и других находится в районе колодца Аще-Ирбасям (60 км севернее колодца Сенек). Тов. Рогозин с отрядом в составе кавалерийского нацдивизиона, 68-й дивизии и дивизиона 13-го полка войск ОГПУ находится у колодца Сенек и имеет намерение нанести удар бандгруппе, находящейся у колодца Аще-Ирбасян. Осложнение обстановки в районе форта Александровский. По данным ПП ОГПУ Казахстана, 28 июля в 50 км от форта появилась банда общей численностью 700 человек. Банда захватила ряд аулов и промыслов в 45-50 км от форта и имеет намерение напасть на форт. Приняты меры к нанесению удара [по] банде с задачей полной ее ликвидации».

В документе «Ежедневная спецсводка № 63 ОО ОГПУ о борьбе с бандитизмом, по данным на 31 июля 1931 г.» дана информация о нападении бандгруппы на форт Александровский: «29 июля бандгруппы, возглавляемые «ханом» Джумбаем, численностью до 700 всадников, отбросив кавалерийский взвод ВОХР численностью в 25 сабель, повели наступление на форт Александровский. Головные наступающие колонны бандитов пулеметным огнем были отбиты. Банды, понеся потери, отошли. Из форта для их преследования выброшен кавэскадрон. По уточненным данным, бандой в 100 всадников ограблен совхоз в местности Сагжа (45 км восточнее форта Александровский): взято 800 овец, 100 лошадей и 100 верблюдов. Выброшенным отрядом скот был отбит, банда отошла в местность Айра».

Обсуждение. Тема антисоветских выступлений в современной научной литературе получила свое развитие в исследованиях, в которых утверждается категоричное неприятие советского варианта модернизации большей частью казахского социума, и негативные последствия советских реформ для казахского общества – голод, репрессии (Акимбеков, 2021), (Киндлер, 2017), (Кэмерон, 2020). В литературе – научной и около научной, т.е. разного рода публикациях информативного характера – российской, туркменской и казахстанской существуют полярные точки зрения на причины, природу, характер противостояния и последствия казахско-туркменской повстанческой войны против советской власти в конце 1920-х- начале 1930х гг.

Т. Омарбеков заложил базовые контуры и концептуальную трактовку антисоветских выступлений в Казахстане. В работе «Зобалаң» / «Тревожные годы» Т. Омарбеков приводит несколько иллюстративно насыщенных эпизодов силового противостояния казахского населения большевистским военно-политическим структурам (Омарбеков, 1994). Особое место среди них занимают восстания в Каракумах (1930 г.) и Адайское (1931 г.), в которых принимали участие казахи Младшего жуза, и Мангышлака, главным образом. Т. Омарбеков рассматривает все антисоветские выступления как проявление скрытого и открытого неприятия большей частью казахского населения советских реформ, которые кардинальным образом изменили историческую судьбу Казахстана (Омарбеков, 1994: 264). Адайское восстание, утверждает Омарбеков, показало вековое стремление казахов к независимости. Открытыми формами сопротивления советской власти были протесты в виде терактов против партийно-государственных структур (приводится общее количество 460), восстаниях, участии групп казахов в бандформированиях (373), антиколхозных движениях и актах порчи имущества (127) (Омарбеков, 1994: 265).

Попытки некоторых казахских партийных деятелей вывести открытое сопротивление казахов советской власти в русло диалога были безуспешны. А дальнейшие трагические события в ходе коллективизации и последующего слома казахской аульной системы жизнеобеспечения привели к голоду, массовому исходу казахов из родных земель, репрессиям и установлению военно-полицейской системы контроля по всему Советскому Союзу.

В серии работ Алланиязов Т. рассматривает антисоветские выступления в Казахстане как очаги силовых протестов казахского населения, вызванных антинародной политикой режима и его структур. На основе документальных источников из российских архивов Алланиязов реконструирует событийную канву Каракумского восстания (Алланиязов, 2006).

Антисоветские восстания в российской историографии рассматриваются в русле советской трактовки как басмаческие, подавление которых было продиктовано жизненноважными интересами внутренней и внешней безопасности (Пограничные войска СССР), (Левицкий). В ревизионистской литературе идет переоценка природы антисоветского противостояния в Средней Азии, в рамках которой басмаческое и иные протестные восстания интерпретируются как формы национально-освободительных движений (Nourzhanov, 2008).

Результаты. Система жизнеобеспечения казахских родов на Мангышлаке была тесно связана с круглогодичными перекочевками, казахи были зависимы от природных катаклизмов, что приводило к материальным потерям (людским и скота) в случае климатических и политических изменений. Кроме того, водные источники были неравномерно разбросаны по степи и полупустыням, в воде было много примесей, что сказывалось на здоровье людей и качественном состоянии скота. Исторически миграции казахов на территорию современного Туркменистана были частью практик освоения степных и полупустынных зон кочевым этносом в относительно мирное время. В неспокойные времена казахи Младшего жуза мигрировали в соседние земли в поисках вариантов выживания в период наступления русских военнизированных соединений на территорию Казахстана и в ходе протестных движений против силовых советских модернизационных проектов. Хотя советское административное деление Средней Азии в первой половине 1920-х гг. разграничило зоны проживания казахов по союзным республикам, но система хозяйственных и этно-культурных связей между казахами по обе стороны символической границы, сложившаяся в течение нескольких веков, служила мощным навигационным компасом для родовых подразделений Младшего жуза. Перекочевки на соседние земли туркмен сопровождались конфликтами. Казахские родовые группы, в основном Адай и Табын, время от времени кочевали на туркменских землях, что зачастую было вызвано прежде всего природно-климатическими колебаниями – засуха и джут в казахских кочевьях, и с конца 1920-х гг. – уход казахских родов от советских властей из-за усиления политики конфискации и налогообложения. Советизация казахских аулов в Западном Казахстане сопровождалась острым военно-политическим противостоянием. Часть верхушки казахских родовых подразделений вынуждена была признать советскую власть, но не торопилась сдавать свои права на управление социально-экономическими ресурсами (сбор налогов и податей, контроль над водными источниками) и регулирование правовых аспектов жизнеобеспечения, разрешение разного рода споров и тяжб, что также сопровождалось перераспределением материальных ресурсов и также существенно повышало внутриродовой капитал – авторитет, престиж, репутация и участие в других конфликтных ситуациях в качестве авторитетного судьи. Советская власть не желала делить свою власть, пусть даже и номинально, с родовыми авторитетами, поскольку именно экспроприация жизненно важных ресурсов давала возможность установления полного политического контроля над казахскими родами. Потому так называемая советизация казахского аула в Западном Казахстане, как и в других регионах, прошла несколько этапов, и наиболее кардинальный, и кровавый, приходится на конец 1920-х – начало 1930-х гг.

Политика «Малого Октября» Голощекина Ф. нашла воплощение на Мангышлаке в арестах родовых старшин, нейтрализации наиболее активной части руководителей родовых подразделений, усилении налогообложения, внедрении в сознание простых казахов тезиса о продолжении классовой борьбы и необходимости бороться против своих родовых правителей, поскольку именно они являются источником бедственного положения низов: «Необходимо своевременно прийти на помощь государственными мерами, способствующими созданию материальных условий для развертывания классовой борьбы в ауле. Нужно крепко ударить по экономической мощи бая, чтобы создать условия для хозяйственного и культурного подъема аула и улучшения экономического положения бедноты» (Из обзора Казкрайкома о социально-экономическом и политическом положении республики. Март 1928 г.). В 1924 г. один из родовых лидеров, но вставший на первых порах на сторону советской власти Тобанияз Алниязов был задержан и предан суду. Политико-административное мероприятия советского правительства со второй половины 1920-х гг. вызвали недовольство населения Мангышлака. Решено было возбудить уголовное дело в отношении снятых с должности под разными предлогами, председателя ревкома бывшего Адаевского уезда Тобанияза Алниязова и других лиц, обвинив их в противодействии советской власти. Их обвинили в смерти заместителя председателя окружного исполнительного комитета Шабдена Ералиева (он погиб в результате несчастного случая, как было выяснено позже). Было возбуждено дело по 2 пункту 58 статьи Уголовного Кодекса («О контрреволюционной организации баев, купцов, бывших сотрудников царского правительства и советских служащих бывшего Адаевского округа»), были арестованы 70 человек 9 октября 1930 г. постановлением тройки ОГПУ осуждены 61 человек (9 человек умерли в тюрьме во время следствия).

Среди привлеченных к ответственности были Т.Алниязов, С.Жубаев, Б.Килыбаев, О.Кубеев, К.Кожыков, местные руководящие сотрудники – Ш.Сенбаев, К.Кулшаров, 11 коммунистов. «Дело Ералиева», однако, не могло остановить недовольство народа на Мангышлаке, что переросло в Адайское восстание, связанное с насильственной коллективизацией и угрозой голода 1931–1932 (Омарбеков, 1996).

С 1926 г., по документу, представители советской власти стали укреплять влияние в адайской степи через районирование, кооптирование в выборные советские органы бедняков, союз Кошчи, кооперирование населения за счет «экспроприации байства и самообложения» (Информация ОК ВКП (б) в Казкрайком…, 1928: 189).

За засухой 1927 г. последовал джут 1928 г., (Информация ОК ВКП (б) в Казкрайком…, 1928: 194-195) который оставил большую часть адайцев без средств существования, фактически они оказались на грани голода: «В районе Бузачи... большинство населения, особенно беднота, осталась без скота, а в отдельных местечках осталось 5-10-15 % скота. В районах Каратау местами осталось 30-15 %, но большинство тоже лишилось скота. Население босо-голо, двигается на север и район Форта, надеясь на Аллаха. Встречались мне по пути следования на полуостров Бузачи загорелые дети, женщины, старики и старухи и др., идущие босиком по каменистой дороге, толпами 20-230 человек, одетые в лохмотья и с барахлом на 1-3 верблюдах, еле перебирающие ногами. Словом, картина неважная». (Докладная записка о джуте и голоде. 18 июля 1928 г.).

В документе, подписанном секретарем Окружкома ВКП (б) Игеновым и членом бюро Коблановым дана общая характеристика положения во вновь образованном Адаевском округе. Он состоял из 12 волостей Мангышлакского уезда, двух волостей Красноводского уезда, бывшей Закаспийской области, двух волостей Гурьевского уезда и одиннадцати волостей Темирского уезда бывшей Уральской области, и вскоре к ним были присоединены две волости Темирского уезда – Уильская и Казбекская, общей площадью 3000 кв. верст. Все население состояло из кочевых племен адайцев, для которых кочевание было не просто средством выживания, но и определяющим фактором социальной организации, политико-административного подчинения и образом мышления. В документе указывается высокая степень самоорганизации адайцев до революции: «Являясь вольными сыновьями степи, живущими в первобытном состоянии, адайцы мало подчинялись законам и порядкам царского правительства. Признание власти заключалось только в уплате податей и повинностей один раз в год, а в остальном оно предоставлялось само себе. Административное деление определялось по родовым признакам так, что большие роды составляли волости. А мелкие подроды в них – аулы. Волости и аулы управлялись назначенными сверху лицами из числа таких личностей, которые считались патриархами, аксакалами какого-либо рода или племени, а потому значение их до того увеличилось, что они являлись в своем роде или племени маленьким царьками. Тяжбы между гражданами разбирались по обычаю, а потому получение и уплата куна, продажа женщин за калым, барымта за обиду, получение аиба (вознаграждение за увечье) считались законными мерами и сильно были развиты среди них. Главное, эти тяжбы разбирались аксакалами или их ставленниками баями, значение которых перед массой еще больше усиливалось» ((Информация ОК ВКП (б) в Казкрайком…, 1928: 185).

После свержения царской власти в ходе революции 1917 г. политико-административное управление в Младшем жузе было советским чисто формально, поскольку «образованный затем исполком состоял из представителей байско-аткаминерской верхушки населения и сильных родов, который и подчинялся Ашхабадскому белому правительству» ((Информация ОК ВКП (б) в Казкрайком…, 1928).

Падение Ашхабадского правительства и восстановление советской власти в районе Каспия (на казахской и туркменской сторонах) не изменило кардинально соотношение властных полномочий, поскольку и созданный для управления казахами адайцами ревком, от имени Кирревкома, находился под контролем «совершенно неграмотного, как технически, так и политически, а равно бывшего управителя и аткаминера Т. Альниязова, который единолично управлял уездом, взяв себе в помощь патриархов-аксакалов из отдельных родов и племен Адая» ((Информация ОК ВКП (б) в Казкрайком…, 1928: 185). Адайцы оказывали вооруженное сопротивление политике конфискации байских хозяйств, выселению родовых старшин. Альниязова повстанцы именовали «ханом», который обладал огромной властью и влиянием на адайцев: «...сила была на стороне Альниязова, т.к. темная масса, видя в Альянизове единственного «советского работника», поддерживающего старые патриархальные обычаи и традиции, поддерживала его и шла за ним. Воспользовавшись этим, Альниязов восстанавливал массу против коммунистов, облагал население единолично налогами, расходуя по своему усмотрению, мало прибывал в город и все время находился в степи» ((Информация ОК ВКП (б) в Казкрайком…, 1928: 186).

Полукочевые района адайцев подлежали коллективизации (Постановление СНК КАССР об установлении кочевых, полкочевых оседлых районов Казахстана. 30 августа 1928 г.), хозяйства, которые относились к богатым подлежали выселению (Постановление СНК КАССР об определении районов выселения лиц, подлежащих выселению по постановлению ЦИК и СНК Казахской АССР от 27 августа 1928 г.): «Выселение лиц из отдельных округов Казахстана в другие производить в следующем порядке: ... 3. Из Гурьевского – в Петропавловский окр. (Постановление СНК КАССР об определении районов выселения лиц, подлежащих выселению по постановлению ЦИК и СНК Казахской АССР от 27 августа 1928 г. 404)». Постановление подлежало обязательному выполнению местными исполнительными органами (Постановление СНК КАССР об определении районов выселения лиц, подлежащих выселению по постановлению ЦИК и СНК Казахской АССР от 27 августа 1928 г. 405). Родовые старшины были основными силами, которые определяли организационные вопросы, связанные с уходом на территорию Туркменистана, поскольку только они могли выступать в качестве представителей казахов в переговорных процессах с туркменскими лидерами. И именно они были целью делигитимации в ходе процессов советской деконструкции родо-племенной организации номадного социума: «В целях освобождения бедноты и середняков от экономической зависимости и эксплуатации со стороны баев, родовых главарей и лиц привилегированных ранее сословий, и создания необходимых условий для правильного экономического и культурного развития трудящихся...: 1. Лишить права на землепользование и проживание в местах постоянного места жительства крупных баев и скотопромышленников...» (Решение секретариата Казкрайкома ВКП (б) «Об организации комиссии по проработке декрета об экспроприации байства. 25 февраля 1928 г.).

Засуха, джут и коллективизация вынудили казахов переходить на земли туркмен, что могло привести к новому витку кровопролития, хотя советские органы власти предпринимали меры для установления добрососедских отношений, что могло положительно сказаться и на отношении казахов и туркмен к ним и усилить влияние на них. Однако в районе активно действовали басмаческие группировки Жунейда (туркмены).

В марте 1931 г. адайцы перешли казахско-туркменскую границу и вошли в зону, контролируемую туркменскими родовыми структурами, которые воевали с советскими воинскими подразделениями.

В качестве основных причин Каракумского восстания (март 1931 г. - сентябрь 1931 г.), в котором казахи выступали в качестве основной силы, советский источник указывает на: 1) провалы и неудачи в советизации туркменских и казахских аулов, что было в свою очередь вызвано некомпетентным руководством и отсутствием должной координации между советскими  работниками по снабжению населения необходимыми продовольственными товарами на фоне усиления налогообложения, чем воспользовались антисоветски настроенные лидеры местных родовых подразделений - туркменских и казахских; 2) массовый наплыв казахов в Туркмению, которые бежали от советизации-коллективизация, налогообложение, конфискация и высылка байско-середняцких групп.

Наиболее серьезной проблемой для советских органов власти на Мангышлаке было урегулирование взаимоотношений казахов и туркмен, которые «с начала революции были враждебными» и привели к «взаимному столкновению сторон, последствием которых были убийства людей, взятие в плен, угон скота». Однако после перехода на туркменские земли, казахские родовые правители вступили в переговоры с туркменами о совместных действиях.

За неподчинение постановлению КЦИК и КСНК от 27 августа 1928 г. о конфискации и выселении и всем изданным в развитие и разъяснение его постановлениям и инструкциям, за сопротивление и за организацию сопротивления конфискации и выселению и за все виды противодействия мероприятиям - немедленно подвергать баев, лиц бывших привилегированных сословий и других виновных в этом лиц строгой уголовной ответственности и высылке за пределы Казахстана(Постановление ЦИК и СНК КАССР об уголовной ответственности за противодействие конфискации и выселению крупнейшего и полуфеодального байства).

На данном этапе реализации советской политики в Туркмении и Казахстане интересы казахов и туркмен совпадали: «...байство, зная враждебное отношение широких масс к советской власти, нашло общий язык с баями-казахами Кара-Кумы, муссировавшийся слухи в песках о войне и послужили причиной, что байство обнаглело для вооруженного выступления. Подытоживая все имеющиеся у нас материалы, можно отметить, что одним из основных толчков, побудивших иомудов на выступление, было казахское переселение на территорию ТССР» (Аналитический материал ОО ГПУ ТуркССР о состоянии борьбы с бандитизмом. 25 сентября 1931 г.). Документ сообщает, что переход казахов в Туркмению и дальнейшие перемещения по территории были организованными: «... Первые группы переселенцев появились на территории ТССР в средних числах марта месяца. Движение казахов шло по дороге, богатой колодцами, что огибает Карабогазский залив с восточной стороны и идет через колодец Кырк-Сегиз. Переселение шло по двум направлениям: одна группа казахов двигалась в направлении на юг в район Красноводска, Казанджика и другая группа – на восток в район Кунграда, Куня-Ургенча. Первая группа, появившаяся в песках Казанджикского района, исчислялась цифрой в 600 хозяйств и возглавлялась баями Амир Матыклы, Кумыш Бай, Тейман Бай. Последние открыто заявляли, что они ведут население в Туркменистан, ибо здесь больше хлеба, больше возможностей получить работу, и нет такого нажима на баев, как в Казахстане. За первой группой появились следующие, и примерно к первым числам апреля в районе Красноводск-Казанджик насчитывалось до 4000 хозяйств казахов, которые были расселены на громадном пространстве песков по колодцам мелкими группами по 5-10 семейств. Одновременно с этим в районе Кунграда в низовьях Аму-Дарьи, также появилось до 2000 вновь прибывших хозяйств. Казахи, находящиеся в районе Красноводска, стремились к линии железной дороги с явной тенденцией продвинуться далее на юг к реке Атрек и прорваться в Персию» (Аналитический материал ОО ГПУ ТуркССР о состоянии борьбы с бандитизмом. 25 сентября 1931 г.).

Всего насчитывалось, по советским источникам, «925 хозяйств при 156 вооруженных [членах], которая возглавляется Бекеш Дерментаевым и его сыном Омаром Дерментаевым. Банда всецело находится под влиянием иомудской группировки, поэтому характеристику действий ее даем вместе с иомудской группировкой» (Аналитический материал ОО ГПУ ТуркССР о состоянии борьбы с бандитизмом. 25 сентября 1931 г.). У восстания 1931 г. было несколько центров. Самый крупный из них находился в Северо-Западных Каракумах с центром у колодца Коймат (Койматская группировка). Эта группировка объединяла повстанцев Красноводского и Казанджикского районов. Койматскую группировку возглавляли: со стороны туркмен – Илли ахун, со стороны казахов – бывший начальник Гурьевского волостного управления Бекеш Дерментаев. Повстанческими отрядами командовали: со стороны туркмен – Хакмурат хан, Атаклыч Мамедов, Дурдыклыч Довадов, Маметдурды Диван, Атаклыч Овезов, Давуд Поладов, Таган Бердиев, Арбад Назаров, Ходжанепес Атаджанов, Бегенч Караманов, Дурды Ходжаев, Гарахан Чагылов и др., а со стороны казахов – Омар Толебергенов, Умет Тошнабаев, сыновья Б. Дерментаева Энее и Бектемир, а также Бекджан хан, Кангабай Чангараев, Акчулок Курманязов, Караджигит Джубанов, Мехтеп Агараев, Байджан Магометов и др. Общее число вооруженных всадников только в Койматской группировке составило более 2 тыс. человек (Зевелев, 1981: 173).

Советский источник дает следующую характеристику казахских лидеров: «Бекеш Дерментаев (отец), Омар Дерментаев (сын) прибыли на территорию Туркмении в 1931 г. О личности их в прошлом располагаем незначительными данными. Оба Дерментаевы крупные баи, к примеру, Бекеш Дерментаев сейчас на колодце Чагыл имеет 200 породистых кобылиц. Бекеш Дерментаев входил с нами в фиктивные переговоры о сдаче. Пользуются оба Дерментаева громадным авторитетом среди казахов и возглавляют до 1000 казахских хозяйств. В последнее время казахские банды активизировались, принимали участие в разгроме промыслов на побережье Каспийского моря, Николаевском пальце, нападении на Казанджик. К советской власти настроены непримиримо» (Аналитический материал ОО ГПУ ТуркССР о состоянии борьбы с бандитизмом. 25 сентября 1931 г.).

Кровопролитные столкновения казахско-туркменских формирований с регулярными частями Красной Армии продолжались до осени 1931 г. «В сентябре-октябре 1931 г. повстанческое движение в Каракумах было разгромлено. Это неравное противостояние для повстанцев обернулось тяжелейшими потерями. В ходе операций, по данным советских органов, были убиты 74 руководителя восстания и 3217 активных джигитов. Сколько погибло гражданского населения, неизвестно; ясно лишь, что немало. У восставших кочевников были конфискованы 9102 единицы огнестрельного оружия, 13 193 верблюда, 595 лошадей и 63 857 баранов. Подверглись «фильтрованию» захваченные семьи басмачей – 10 064 человека, «басмаческих пособников» - 367, «антисоветских элементов» – 298, добровольно сдавшихся – 298, злостных несдатчиков оружия – 24772. Захваченных участников восстания судил военный трибунал САВО (Средне-Азиатский военный Округ). По приговору военно-полевого суда многие из них были казнены. После окончания войсковых операций по всей республике началось «изъятие антисоветского элемента». По решению Средазбюро ЦК ВКП(б) подлежали высылке из Туркменистана 12 тыс. человек. В Ашхабадском, Красноводском, Мервском и Чарджоуском округах к 15 ноября 1931 г. было арестовано более 5 тыс. человек, подлежавших высылке, в том числе женщины, дети и старики. В Ташаузском округе к 8 октября были арестованы главы семейств – 551 человек» (Аннаоразов Дж., 2013: 75).

«Оставшиеся в живых повстанцы массами эмигрировали в соседние с Туркменистаном государства – Иран и Афганистан. Если за 1930 г. из республики эмигрировало 2167 хозяйств (данные по 25 районам республики), то за 1931 г. из Туркменистана эмигрировало не менее 3603 хозяйств. За 1931 – первую половину 1933 г. только из приграничных районов в Иран и Афганистан бежали 27 303 хозяйства, было задержано при попытках эмиграции 6921 хозяйство». Лишь часть беглецов благополучно добралась до предполагаемых новых мест обитания, много было уничтожено регулярными войсками и пограничниками (Аннаоразов Дж., 2013: 76).

Противостояние сторон было жестким: «Мятежники воевали на земле, где родились и выросли и где их поддерживала значительная часть населения. Отчасти поэтому они действовали дерзко и даже самоуверенно. Так, у колодца Туар курбаши Б. Дерментаев предложил дзержинцам ни много ни мало как сдаться. Наглость главаря басмачей только добавила решимости воинам-чекистам. Схватка у Туара продлилась около трёх часов, одоновский отряд разгромил банду, а Дерментаев был убит» (Макаев, 2014: 43).

Адаевский уезд за период 1929–1930 гг., покинуло около 20 000 семей и переехали в Туркменистан. Там многие казахские беженцы поменяли свою этническую принадлежность и стали записываться как каракалпаки (Огайон И.).

Численность и состав казахов в Туркменистане в период с конца 1920-х до середины 1930-х гг. значительно изменился. В 1926 г. в Туркменской ССР проживало 9471 казахов (около 1% населения республики), тогда как уже в конце 1920-х и в 1930-е годы из-за миграции их численность увеличивается в 6,5 раз. По переписи 1939 г. в Туркмении проживало уже 61397 казахов (4,9% населения). В Красноводской области казахи составляли почти 21% населения, в Ташаузской свыше 10%. Если в 1897 г. в Асхабадском, Тедженском и Мервском уезде проживало всего несколько казахов, то в 1939 г. их было 13735 человек.

Заключение. Вынужденные миграции казахов на туркменские земли и через Туркменистан в Иран и Афганистан в конце 1920 – начале 1930 гг. привели к серьезным деформациям в этнодемографической карте Западного Казахстана, изменили состав населения части Туркменистана, сопровождались человеческими и материальными потерями. Казахи влились в антисоветские выступления в Туркменистане, и подверглись репрессиям в последующие годы в Казахской ССР и Туркменской ССР. В советское время исследования процессов формирования казахской диаспоры на территории Туркменской ССР, репрессивной политики тоталитарного режима в отношении казахов и фом сопротивления режиму большевиков не предпринимались. После распада СССР ревизия истории в Республике Туркменистан стала неотъемлемой частью государственного и нацие-строительства, поэтому в процессе формирования единой туркменской нации этнические группы (в том числе и казахи) должны были принять версии истории официальной историографии. В её рамках форматировались и вопросы, связанные с репрессивной политикой в отношении казахов. Трагические страницы прошлого, связанные с вынужденными миграциями казахов и репрессиями в принимающих обществах пока еще во многом не изучены.

Статья выполнена в рамках реализации проекта «Политические репрессии среди казахов на территории республик Средней Азии в 20–50-е годы XX века (в свете новых архивных источников)». № АР08856670 МОН РК.

Список литературы и источников:

Акимбеков С. Казахи между революцией и голодом. – Алматы. ТОО: Институт азиатских исследований, 2021. – 584 с.

Алланиязов Т.К. Красные Каракумы: Очерки истории борьбы с антисоветским повстанческим движением в Туркменистане (март-октябрь 1931 года). – Алматы: ОО «ОST XXI век», 2006. – 296 с.

Аналитический материал ОО ГПУ ТуркССР о состоянии борьбы с бандитизмом. 25 сентября 1931 г. // «Совершенно секретно»: Лубянка - Сталину о положении в стране (1922–1934 гг.). – Т. 9. – М., 2013. – С. 134-175.

Аннаоразов Дж. Восстание туркменских кочевников в 1931 г. // Вопросы истории. – № 5. – 2013 май. – C. 36-53.

Аннаоразов Дж. Участие войск ОГПУ в подавлении антисоветского повстанческого движения в Туркменистане (март – октябрь 1931 г.) // Деятельность отечественных спецслужб в эпоху социальных катаклизмов: материалы Междунар. науч.-практ. конф. (Омск, 23 нояб. 2017 г.) / М-во образования и науки Рос. Федерации, ОмГТУ; М-во культуры Ом. обл., БУ ИсА; М-во обороны Рос. Федерации, ОАБИИ; [редкол.: А. В. Сушко (отв. ред.) и др.]. – Омск: Изд-во ОмГТУ. 2017. – 256 с. С. 10-19.

Докладная записка о джуте и голоде. 18 июля 1928 г. Секретно. с. Уил. Секретарю Крайкома ВКП (б) Копия: Председателю Совнаркома КАССР. Секретарь ОК ВКП (б) Утеулиев. // Трагедия казахского аула 1928-1934. Сост. А.С. Зулкашев – Алматы: Раритет, 2012. – Т. 1. 1928-апрель 1929. – С. 198-199.

Ежедневная спецсводка № 62 ОО ОГПУ о борьбе с бандитизмом, по данным на 30 июля 1931 г. // «Совершенно секретно»: Лубянка – Сталину о положении в стране (1922–1934 гг.). – Т. 9. – М., 2013. – С. 291-293.

Ежедневная спецсводка № 63 ОО ОГПУ о борьбе с бандитизмом, по данным на 31 июля 1931 г. // «Совершенно секретно»: Лубянка – Сталину о положении в стране (1922 – 1934 гг.). – Т. 9. – М., 2013. – С. 293-295.

Зевелев А., Поляков Ю., Чугунов А. Басмачество: возникновение, сущность, крах. – М., 1981. – С. 173.

Из обзора Казкрайкома о социально-экономическом и политическом положении республики. Март 1928 г. // Трагедия казахского аула 1928-1934. – С. 23.

Информация ОК ВКП (б) в Казкрайком ВКП (б) об экономическом и политическом состоянии Адаевского округа. Март – 18 июля 1928 г. // Трагедия казахского аула. 1928-1934. – С. 185.

Киндлер Р. Сталинские кочевники. Власть и голод в Казахстане. – М.: РОССПЭН, 2017. – С. 382.

Кэмерон С. Голодная степь: голод, насилие и создание советского Казахстана. – М.: Новое литературное обозрение. 2020 – 360 с.

Левицкий В. Реабилитация басмачества-форма национально-освободительного движения // Реабилитация басмачества в центральноазиатских государствах: идеологическая конъюнктура и политические реалии // https://zonakz.net/2011/07/26/ Дата обращения 04.07. 2021.

МакаевТ. ДзержинцывКаракумах // Набоевомпосту. – 2014. –С. 43.

Nourzhanov K. Reassessing the Basmachi: warlords without ideology? // J. of South Asian and Middle Eastern-studies. –Vol. 31, N 3. – P. 41–67.

Огайон И. Седентаризация казахов СССР при Сталине. Коллективизация и социальные изменения (1928–1945 г.г.) // [пер. с фр. А.Т. Ракишева. Сост. Б.М.Сужиков]. – Алматы: Санат, 2009. – 362 с.

Омаров М. Расстрелянная степь. – Алматы, 1994. – 104 с.

Омарбеков Т. Зобалаң. – Алматы: Санат, 1994. – 272 с.

Омарбеков Т. 20–30 жылдардағы Қазақстан қаcipeтi. – Алматы, 1996. – 320 с.

Оперсводка ТО ОГПУ о борьбе с бандитизмом, по данным на 3 сентября 1931 г. // «Совершенно секретно»: Лубянка – Сталину о положении в стране (1922 – 1934 гг.). –Т. 9. – М., 2013. – С. 296-297.

Пограничные войска СССР. 1918-1928: Сборник документов и материалов. Сост. Е.Д. Соловьев и А.И. Чугунов, Е.В. Сахарова, Н.А. Скворцова, В.А. Червяков. – Москва: Издательство «Наука», 1973. Академия наук СССР. Институт истории СССР. Главное управление пограничных войск. Политическое управление пограничных войск. Центральный государственный архив Советской Армии. М.: Наука, 1973.

Постановление СНК КАССР об установлении кочевых, полукочевых оседлых районов Казахстана. 30 августа 1928 г. // Трагедия казахского аула. 1928-1934. – C. 401.

Постановление СНК КАССР об определении районов выселения лиц, подлежащих выселению по постановлению ЦИК и СНК Казахской АССР от 30 августа 1928 г. // Трагедия казахского аула. 1928-1934. –C. 404.

Постановление ЦИК и СНК КАССР об уголовной ответственности за противодействие конфискации и выселению крупнейшего и полуфеодального байства. // Трагедия казахского аула. 1928-1934.  C. 408.

Решение секретариата Казкрайкома ВКП (б) «Об организации комиссии по проработке декрета об экспроприации байства. 25 февраля 1928 г. // Трагедия казахского аула. 1928-1934. –C. 345.

References:

AkimbekovS. Kazakhimezhdurevolutsieiigolodom. [Kazakhs between revolution and famine] – Аlmaty. ТОО: Institut aziatskih issledovanii, 2021. [in Russian]

Allaniyazov Т.К. Krasnye Karakumy: Оcherki istorii borby s antisovetskim povstacheskim dvizheniem v Turkmenistane (mart-oktaybr 1931 goda). [Red Karakums: Essays on the history of the struggle against the anti-Soviet insurgency in Turkmenistan (March-October 1931)] – Аlmaty: ОО «ОST XXI vek», 2006. [in Russian]

Analitichekii material ОО GPU Turk SSR o sostoyanii borby s banditizmom. 25 sentyabrya 1931 g.] [Analytical material of the NGO GPU of the TurkSSR on the state of the fight against banditry. September 25, 1931] //«Sovershenno sekretno»: Lubyanka – Stalinu o polozhenii v stratne (1922–1934 gg.). –Т. 9. –Мoskva, 2013. –P.134-175. [in Russian]

Аnnaorazov D. Vostanie turkmenskih kochevnokov v 1931 g. [The uprising of the Turkmen nomads in 1931] //Voprosy istorii. –№ 5. Mai. 2013. –P. 36-53. [in Russian]

Аnnaorazov D. Uchastie voisk ОGPU v podavlenii antisovetskogo povstancheskogo dvizhenia v Turkmenistane (мart – oktaybr 1931 g.) [Participation of OGPU troops in the suppression of the anti-Soviet insurgency in Turkmenistan (March-October 1931)] // Deyatelnost оtechestvevvyh stetssluzhb v epohu sotsialnyh kataklizmov: materialy mezhdunarodnoi naucho-praktichekoi konferentsii (Оmsk, 23 noyabr 2017 g.).–Оmsk: ОmGTU. 2017. – 256 p. –P. 10-19. [in Russian]

Dokladnaya zaiska о dzhute i golode. 18 iulya 1928 g. [A memo on jute and hunger. July 18, 1928] Sekretno. s. Uil. Sekretaru Kraikoma VKP (b). Kopia: Predsedatelu Sovnarkoma КАССR. Sekretar ОК VKP (b) Uteuliev. // Тragedia kazahskogo aulа. 1928-1934: Sbornik dokumentov. Sost. А.S. Zukashev. –Т. 1. –Almaty: Raritet. 2012. 1928-aprel 1929. –P. 198-199. [in Russian]

Еzhednevnaya spetssvodka № 62 ОО ОGPU о borbe s banditizmom, pо dannym nа 30 iula 1931 g. [Daily special report No. 62 of the OO OGPU on the fight against banditry, as of July 30, 1931.] //«Sovershenno sekretno»: Lubyanka – Stalinu o polozhenii v stratne (1922–1934 gg.). – Т. 9. – Мoskva, 2013. – P. 291-293. [in Russian]

Еzhednevnaya spetssvodka № 62 ОО ОGPU о borbe s banditizmom, pо dannym nа 31 iula 1931 g. [Daily special report No. 63 of the OO OGPU on the fight against banditry, as of July 31, 1931.] // «Sovershenno sekretno»: Lubyanka – Stalinu o polozhenii v stratne (1922–1934 gg.). – Т. 9. – Мoskva, 2013. – P. 293-295. [in Russian]

Zevelev А., PolyakovmY., ЧугуновА. Basmachestvo: vozniknovenie, sushhnost', krah [Basmachestvo: origin, essence, collapse] –М, 1981.–С. 173. [in Russian]

Iz obzora Kazkraikoma o sotsialno-ekonomicheskom polozhenii respubliki [From the review of the Kazkraikom on the socio-economic and political situation of the republic.] Маrt 1928 g. // Tragedia kazahskogo aula. 1928–1934. –P. 23. [in Russian]

Informatsia ОК VКP (b) v Kazkraikom VKP (b) оb ekonomocheskomi politicheskom sostoyanii Adaevskogo okruga [Information of the OK VKP (b) in the Kazkraikom VKP (b) about the economic and political state of the Adayevsky district.] Маrt– 18 iula 1928 g. // Tragedia kazahskogo aula. 1928-1934. –P. 185. [in Russian]

Kindler R. Staliskie kochevniki. Vlast i golod v Kazakhstane [Stalin's nomads. Power and hunger in Kazakhstan.]. – Мoskva: ROSSPEN, 2017. [in Russian]

Cameron S. Golodnaya step: golod, nasilie i sozdanie sovetskogo Kazakhstana [The Hungry Steppe: Hunger, Violence and the Creation of Soviet Kazakhstan]. –Almaty. 2020. [in Russian]

Levitsky V. Reabilitatsia basmachestva – formа natsionalno-osvoboditelnogo dvizhenia [Rehabilitation of Basmachism is a form of the national liberation movement.] // Reabilitatsia basmachestva v tsentralnoaiziatskih gosudarstvah: ideologicheskaya konunktura i politicheskie realii. // https://zonakz.net/2011/07/26/ Retrieved 04.07. 2021 [in Russian]

Маkayev Т. Dzerzhintsy v Karakumah [Dzerzhintsy in Karakum]. // Nа boevom posty. 2014. P. 43. [in Russian]

Nourzhanov K. Reassessing the Basmachi: warlords without ideology? // J. of South Asian and Middle Eastern-studies. –Vol. 31.– Villanova, 2008. N 3. – P. 41–67. [in English]

Оhaoyn I. Sedentarizataia kazahov SSSR pri Staline. Kollaktivizatia i sotsialnye izmenenia (1928-1945 gg.) [Sedentarization of Kazakhs of the USSR under Stalin. Collectivization and social changes (1928-1945)]; [per. s fr. А. Т. Rakisheva; sost. B.M. Suzhikov]. –Аlmaty: Sanat. 2009. [in Russian]

Оmarov М. Rasstrelannaya step [The shot steppe]. –Almaty, 1994. [in Russian]

Оmarbekov Т. Zobalan [The commotion]. –Almaty: Sanat, 1994. [in Russian]

Оmarbekov Т. 20–30 zhuldardagy Kazakhstan qasireti [The tragedy of Kazakhstan in the 20-30s]. –Almaty, 1996. [in Russian]

Оpersvodka TO ОGPU o borbe s baditizmom, pо dannym na 3 sentaybrya 1931 g. [The OGPU's operational report on the fight against banditry, as of September 3, 1931.] //«Sovershenno sekretno»: Lubyanka – Stalinu o polozhenii v stratne (1922–1934 gg.). –Т. 9. –Мoskva, 2013. –P. 296-297. [in Russian]

Pogranichnue voiska SSSR. 1918-1928: Sbornik dokumentov i materialov [Border troops of the USSR. 1918-1928: Collection of documents and materials]. Sost. Y.D. Soloviev i А.I. Chugunov, Y.V. Saharova, Y.V. Skvortsova, V.A. Chervyakov. Мoskva: Nauka. 1973. Postanovlenie КАССR оb ustanovlenii kochevyh, polukochevyh osedluh raoinov Kazakhstana. 30 avgusta 1928 g. //Tragedia kazahskogo aula. 1928-1934. –P. 401. [in Russian]

Postanovlenie SNK КАССРоb оpredelenii raoinov vyselenia lits, podlezhaschih vyseleniu po postanovleniu TsIK i SNK Каzahskoi АССR оt 30 avgusta 1928 g. [Resolution of the SNK of the KASSR on the establishment of nomadic, semi-nomadic settled regions of Kazakhstan. August 30, 1928]// Tragedia kazahskogo aula. 1928-1934. –P. 404. [in Russian]

Postanovlenie TsIK i SNK КАSSR ob ugolovnoi otevetstvennosti оb ugolovnoi otvetstvennosti zа protivodeistvie kosfikatsii i vyseleniu krupneishego polufeodalnogo baistva [Resolution of the CEC and the SNK of the KASSR on criminal liability for countering the confiscation and eviction of the largest and semi-feudal county] //Tragedia kazahskogo aula. 1928-1934. –P. 408. [in Russian]

Reshenie sekretariata Kazkraikoma VKP (b) «Оb organizatsii komissii po prorabotke dekreta оb ekspropriatsii baistva. 25 fevrala 1928 g. [The decision of the secretariat of the Kazkraikom of the CPSU (b) "On the organization of the commission for the elaboration of the decree on the expropriation of the inheritance. February 25, 1928] // Tragedia kazahskogo aula. 1928-1934. –P. 345. [in Russian]

ҒТАМР 03.20.00

1930 ЖЫЛДАРДЫҢ БАСЫНДА ТҮРІКМЕНСТАНДАҒЫ ҚАЗАҚТАР: КЕҢЕС ӨКІМЕТІНІҢ ҚАРСЫ ТҰРУ ЭПИЗОДТАРЫ

Д.Б. Касымова¹^*, М.Ч. Калыбекова¹

¹Ш.Ш. Уәлиханов атындағы Тарих және этнология институты. Қазақстан, Алматы қ. 

*Автор-корреспондент 

E-mail: didarkassymova87@gmail.com (Касымова), k.manara@mail.ru (Калыбекова)

Аңдатпа. Мақалада Түркіменстан территориясына қазақтардың қоныс аударуы және қазақ ру-тайпа бірлестіктерінің кеңес үкіметіне қарсы қазақ-түркімен толқуларына қатысуының тарихи сипатын, Каспий өңіріндегі кеңес өкіметін орнату және сол кезеңдегі көшпелі қауым жағдайын большевиктік жаңғырту жобаларына сәйкестіндіру үдерістерінің қанды қақтығыстармен қатар жүргендігін қарастырады. Кіші жүз қазақтары большевиктердің күштеп жүргізген саясаты мен қуғын-сүргін науқанын экзистенциалды қауіп ретінде қабылдады, нәтижесінде халықтың кейбір бөлігі географиялық жақындығына қарай республикадан Түркіменстанға қарай ауып кейіннен олардың көпшілігі Иран мен Ауғантанға қоныстанды. Халықтың қалған бөлігі Орта Азия территориясында кеңестік күш құрылымдарына қарулы қарсылық көрсетті. ОГПУ мәліметтері мен мұрағат құжаттарын талдау негізінде мақалада қазақтардың Түрікменстанның шектес аумақтарына мәжбүрлі қоныс аударуының алдындағы оқиғалар және ортақ қарсыласы кеңес өкіметіне қарсы тұрудағы өзара тиімді мүдделер негізінде түрікмен тайпаларының көшбасшыларымен өзара қолайлы ымыраны іздестіру мәселесі қайта зерделенді. 

Түйін сөздер: Қазақстан, Кіші жүз қазақтары, Түрікменстан қазақтары, қазақ-түрікмендердің кеңеске қарсы көтерілістері, қазақтарға қарсы репрессиялар, Қарақұм мен Адай көтерілістері

IRSTI03.00.20

KAZAKHS IN TURKMENISTAN IN EARLY 1930S: EPISODES OF ANTI-SOVIET RESISTANCE

D.B. Каssymova¹^*,M.Ch.Каlybeкova¹

¹Ch.Ch. Valikhanov Institute of History and Ethnology. Kazakhstan, Almaty. 

*Correspondent author

E-mail: didarkassymova87@gmail.com (Каssymova), k.manara@mail.ru (Каlybeкova) 

Abstract.The article elucidates he historical conditions of Kazakh migrations to Turkmenistan and the reasons for Kazakh tribal groupings in the Kazakh-Turkmen anti-soviet resistance. Minor Juz Kazakhs migrated to Turkmenistan and Iran, while in Turkmenistan they took part in the anti-soviet uprisings. The article is based on materials of OGPU reports and archival documents that perceived the anti-soviet rebellions as a form of military confrontation and transition to the civil war stage. Minor Juz Kazakhs perceived the forced modernization and repressive campaigns of the Bolshevik regime as an existential threat and, therefore, part of them due to geographical proximity migrated to Turkmenistan and through its territory moved to Iran and Afghanistan. The article reconstructs the events preceding the forced migration of Kazakhs to the neighboring territories of Turkmenistan and their search of mutual understanding and compromise with the Turkmen tribal leaders in fight against common enemy - the soviet regime.