Введение. Изучение отдельных субэтнических и этнографических групп внутри какого-либо этноса имеет важное значение при решении спорных вопросов его этногенеза и этнической истории. В частности, указанные группы являются следствием территориального обособления части этноса, незавершенности процесса ассимиляции какого-либо другого народа или его части, остатками существовавшего ранее родоплеменного деления, а также наличием у определенной части населения особого этносоциального или этноконфессионального статуса (Субэтническая группа…, 2018; Этнографическая группа…, 2018), что находит в дальнейшем отражение в традиционной культуре того или иного этноса. Так, например, среди казахов, в составе их генеалогических структур, часто обнаруживаются калмыки, киргизы, мамайдар, сабаншы, кусшы, естек-остяги, ногаи, сарты (Алпысбес, 2013: 174).

Методика и методология. При анализе материалов и их научной интерпретации нами использовались следующие научные методы:анализ, синтез, сравнение, диахронный. При изложении материала следует особо отметить следующее обстоятельство. Этнографическая группа характеризуется наличием особенностей в ее традиционной культуре, субэтническая же группа помимо особенностей в культуре и языке характеризуется также наличием определенного группового самосознания представителей этой группы. Группы же казахского населения, обозначаемые в этнологической литературе как «родоплеменные» группы или подразделения, каких-то зримыми особенностями в культуре и языке не обладают, на что неоднократно обращали внимание дореволюционные российские исследователи (Радлов, 1989; и др.). Вместе с тем, авторы обращали внимание на многоуровневый характер этнического самосознания казахов, отличающийся использованием различных самоназваний на разных таксономических уровнях (при общении на уровне «рода» или «племени» или при общении с представителями иной национальности). В рамках данной статьи для обозначения группы «қожа» мы используем словосочетание «генеалогическая группа», поскольку особенность данной группы как раз связана с генеалогией – возведением родословной к реальному или мифическому предку.

Цель данной статьи – исследовать особенности генеалогической группы «қожа» в составе казахов в указанный период времени.

Источниками для написания данной статьи послужили работы дореволюционных российских и советских авторов, в которых рассматривались отдельные аспекты нашей темы. Использовались также архивные материалы из фондов Государственного архива Туркестанской области, а также полевые этнографические материалы, собранные автором данной статьи в ходе этнографической экспедиции в Туркестанскую область, что оговорено в тексте.

Обсуждение.Отдельные аспекты рассматриваемой нами темы уже затрагивались в работах отечественных и зарубежных исследователей. Специальную работу генеалогическим группам казахского народа посвятила И.В. Ерофеева. Так, в 2003 году вышла ее работа «Родословные казахских ханов и кожа XVIII – XIX вв. (история, историография, источники)» (Ерофеева, 2003). В данной работе И.В. Ерофеева приходит к выводу, что структуры власти в Казахском ханстве опирались на традиционное сословно-кастовое деление номадов на две на две основные группы – «аксуйек» («белую кость») и «кара-суйек» («черную кость») (Ерофеева, 2003: 11) и при этом к сайидам относились представители наследственной мусульманской элиты Центральной Азии, возводившие свои генеалогические корни к пророку Мухаммеду (570–632). В Казахстане до начала ХХ в. термином «кожа», а в Средней Азии – «хаджа», обозначались люди, которые претендовали на происхождение от так называемых «четырех друзей» («чар ер») пророка Мухаммада, т.е. четырех «праведных» халифов: Абу Бакра (ок. 572–634), Умара (ок. 585–644), Усмана (ок. 575–656) и Али (ум. в 661).

В Казахской степи XVIII – начале XX в. по отношению к обеим последним группам (и к сайидам, и к кожа) прилагался один и тот титул «кожа» («хʼаджа»), но при этом сайиды считались наилучшими из ходжей. Они образовали отдельную клановую группу в составе сословия кожа, которая называлась «сайид (сеит)-кожа». Казахские правители – ханы и султаны – в наиболее сложных и ответственных политических ситуациях привлекали кожа к выполнению поручений дипломатического или арбитражного характера (Ерофеева, 2003: 19–25).

Н.А. Прманова в своей статье «К вопросу об этнокультурной информативности казахских ойконимов» (Прманова, 2012). По Н.А. Прмановой, исторически представители генеалогической группы «қожа» составляли высшую прослойку мусульманского духовенства, распространителей мусульманства «Названия населенных пунктов Қожакент, Қожабақы, Қожатоғай, Қожа отражают самосознание представителей данной этнической группы, сохранившей историческую память об особенности своего происхождения, входящую в единую этническую картину мира народа» (Прманова, 2012; 105).

На наш взгляд, употребление Н.А. Прмановой слова «каста» по отношению к группе «торе» и «кожа» выглядит несколько прямолинейно. Как показывают исследования ученых, о которой мы говорили выше, между «торе» и «қожа» с одной стороны, и основной массой простого народа с другой, не существовало непреодолимых преград (например, эндогамии), как в случае с, например, кастами в Индии.

В статье казахской исследовательницы Г.Б. Нурахметовой «К вопросу о потестарной организации традиционного общества субрегиона Акколь-Жайылма» (Нурахметова, 2010) анализируется происхождение указанной генеалогической группы, проводится анализ термина «кожа». Г.Б. Нурахметова пишет: «Кожа выполняли функции сбора зекет, исполнения правил ислама, распространения мусульманской религии среди казахов», более общая функция заключалась в «формировании духовной жизни казахского народа» (Нурахметова, 2010: 42–43). Работа достаточно информативна, но как представляется, утверждение автора о том, что «кожа… не сватались с представителями казахского народа» противоречит фактическим архивным данным, о чем будет сказано ниже.

В 2008 году в Москве вышла работа «Центральная Азия в составе Российской империи» (Центральная Азия…, 2008). Авторы прослеживают изменения в положении некоторых групп казахского населения (торе и толенгуты) в Российской империи со второй четверти XIX века. Авторы данного коллективного труда дают также краткую характеристику генеалогической группе «кожа»: «Нередко к аксуйек относили отправителей мусульманского культа – кожа. Они считались потомками Мухаммеда, что определяло их высокий социальный статус. Влияние кожей в Степи было незначительным, что объясняется относительной малочисленностью группы и слабой исламизацией традиционного общества казахов-кочевников» (Центральная Азия…, 2008: 190).

Среди публикаций последних лет привлекает внимание монография М. Лаумулина «История Казахстана и Центральной Азии в мировой ориенталистике (к 550-летию Казахского ханства)» (Лаумулин, 2016). Данная монография интересна прежде всего тем, что автор анализирует в том числе и опубликованные в англоязычной литературе сведения, касающиеся субэтнических и генеалогических групп в составе казахов. В данном случае необходимо отметить, что некоторые взгляды западных исследователей, анализируемые М. Лаумулиным, несколько выбиваются из мнений дореволюционных российских авторов. Так, один из цитируемых М. Лаумулиным западных авторов писал, что «к концу XIX в. Внутренняя Орда переживала полное размывание традиционное кочевого уклада жизни, утрату обычаев. Из прежних традиций сохранялось только привилегированное положение белой кости – чингизидов и кожа» (Лаумулин, 2016: 153). Российские же авторы придерживаются четкой позиции, заключающейся в том, что представители «белой кости» у казахов лишились привилегий уже начиная со второй четверти XIXв. К тому же, если судить по Ч.Ч. Валиханову, «қожа» к белой кости не относились (Валиханов, 1984. Т. 1: 198).

Интересна попытка научной интерпретации казахских шежире, предпринятая в монографии «Шежире казахов: источники и традиции» (Алпысбес, 2013), автором которой является казахский исследователь М. Алпысбес. В частности, он отмечает, что шежире казахского народа включает в себя генеалогические структуры основных казахских родов, а также генеалогии таких групп, как торе и ходжи (қорасан, бақсайыс/төре), сунақ, көлеген, төлеңгiт, қараша, құрама (алаша, қатаған, дүмен-барлас, баршылық, маңғытай, моғалтай, тарақты, тарақты, ноғайлы), қалпақ, қырғызелi, часть из которых является представителями ходжей (Алпысбес, 2013: 146). В целом книга достаточна информативна. Автор выделяет из народных преданий рациональное зерно, преломив их через исторические факты. Ценность данной работы состоит также в том, что М. Алпысбек на основании изучения казахских шежире смог выделить ряд групп в составе казахского народа, которые остались вне поля зрения как дореволюционных российских, так и советских авторов.

Результаты.

Общественный статус «қожа». Қожа занимали достаточно высокое положение в казахском обществе. Так, по мнению П.И. Рычкова, қожа произошли из «перешедших в Туркестан агарян» и которые в «за святых почитаются» как потомки Мухаммеда, причем «из таких ходжей доныне в туркестанской большой мечети есть гроб одного по их закону за святого почитаемого, которой именуется Ходжа Ахмет (Рычков, 1762. Ч. 1:20). П.С. Паллас отмечал следующее: «Имеющие у себя в ведомстве большое число подчиненных называются ханами и султанами. Также есть еще и другие чины оным подсудные, а именно: дворяна, бю именуемые; почтенные люди старинного поколения ходжа и еще другие мурзы называемые» (Паллас, 1773:578–579). Позднее примерно то же самое писал и И.Н. Георги: «нижний род оного («дворянства». – Б.С.) называют они Ходжами, а средний – Бю, вышний же состоит из Салтанов», при этом он отмечает, что «Ходжи у них не отрасли Мугаметовы, как то у Туркостанцев и других народов, но единственно честной природы люди» (Георги, Ч. 2. 1799: 124).

В «Замечаниях на третью часть описания Киргиз-казачьих орд [А. И. Левшина]» Ч.Ч. Валиханов подчеркивает привилегированное положение қожа в казахском обществе: «Кайсаки (казахи. – Б.С.) ходжей не относят к белой кости, а уважают их наравне с султанами как лиц духовных, строгих исполнителей предписаний шариата, и как потомков пророка» (Валиханов, 1984. Т. 1:198).

«Қожа» в обычном праве казахов. В материалах обычного права казахов қожа фигурируют в аспекте наказаний за нанесенные им обиды. Так, по материалам С.Б. Броневского «ежели кто Хожу или Муллу поранит, полагается, чтобы обидчик обиженному заплатил штраф 27 штук разного скота, в том числе одного верблюда, а буде нечем платить, то должно отсечь один большой палец, но ежели Хожа будет сам зачинщиком, тогда теряет право иска»; «ежели кто Хожу убьет до смерти, тот и вся волость платит родственникам убитого штраф такой, как платится за убийство простых семи человек, буде же не заплатят, то ближайших родственников убийцы, семь человек повесить, в том числе и самого убийцу»; «буде Хожа убьет Солтана или кого бы то ни было из рода Солтанского, то платит штраф такой, как платится за убийство простых семи человек, буде же убив, тело бросить на степи, и оно от зверей и птиц будет повреждено…»; «ежели кто Хожу или Солтана обидит словами или замахнется, но не ударит, тот платит штраф 9 разных скотин, а ежели ударит, то 26 разных скотин и верблюда или отсечь палец»  (Броневский, 1830. Ч. XLIII. Кн. CXXIV: 263–264).

В связи с этим А.И. Левшин указывает на то, что «кто убьет султана или ходжу, тот платит родственникам убитого кун за 7 человек. Обида султана или ходжи словами наказывается пеней в 9 скотин, а за побои 27 скотин» (Левшин, 1832. Ч. 3: 170).

По словам А.И. Левшина, среди казахов от простого народа выделяется «белая кость», к которой принадлежат «только ханы и потомки их, носящие название султанов», но при этом «ревностные мусульмане относят сюда же ходжей или потомков святых угодников мусульманского календаря» (Левшин, 1832. Ч. 3: 11). А. И. Левшин отмечает, что казахи считают Туркестан святым местом «и многие из них, особливо из кочующих близ сего города, ездят в оный для поклонения гробу Святого Кара-Ахмет ходжи (Хожа Ахмет Ясауи - Б.С.), чрезвычайно ими уважаемого» (Левшин, 1832. Ч. 3:56).

В обозначенный нами период времени қожа зафиксированы  в нескольких регионах Казахстана.

Западный Казахстан. В регионах Западного Казахстана қожа упоминаются в нескольких аспектах.

Во-первых, в названиях оронимов и гидронимов. Так, во второй части 14-го тома «Военно-статистического обозрения Российской империи» (Военно-статистическое обозрение…, 1848. Т. XIV. Ч. 1, 2), изданном в конце 1840-х гг., указывается: «Со стороны Каратамака у вершины оврага Ходжанын-Сай…», «Ходжа-Куль в долине р. Каулджура.... Оно не велико и глубины не более 5–6 футов» (Военно-статистическое обозрение…, 1848. Т. XIV. Ч. 2: 13, 64). Название қожа присутствует и в названии озера Ходжа-Куль на востоке Мугоджар (Земли киргиз-кайсаков Внутренней и Зауральской орды, 2001:99).

Во-вторых, в генеалогических преданиях казахов Младшего жуза. Так, по преданиям родоначальником Младшего жуза являлся Алшын: «От трех сыновей его Алима, Кадыр-Худжи и Каракартыша произошли три рода, от первого Алимулинский, от второго – Байулинский, от третьего – Семиродский» (Военно-статистическое обозрение…, 1848. Т. XIV. Ч. 2: 76). Предание бокеевских о Кадыр-Ходже, который «дал начало Баюлинскому поколению», упоминает в своем труде и А.Н. Харузин (Харузин, 1889:26).

Согласно одному из приведенных И.Ф. Бларамбергом преданий, первым родоначальником Младшего жуза был Тулказ-Алчин, у которого было три сына: Алим-Чуман, Кадыр-Худжа и Каракашыш или Карт-Казак. Первый получил прозвание Алим (Умный), второй, как имевший много сыновей, – Бай-Улы, третий – Джетиру (по числу сыновей) (Земли киргиз-кайсаков Внутренней и Зауральской орды, 2001: 111).

В-третьих, как подразделение родов казахов Младшего жуза. В частности, «қожа» указывались как подразделение «Ак-Худжинское Джагабайлинского рода». Их летние кочевки находились «при речках Илгуар и Багута», а зимние – «при речке Кориг, против Сыртинской, Увальской и Кызыльской станиц» (Военно-статистическое обозрение…, 1848. Т. XIV. Ч. 2: 76). Қожа отмечены также в качестве названий подразделений (Татлы-Худжа, Ходжамберды, Ходжа-Гильды) в составе родов, соответственно, рамадан, тлеу и шомекей Младшего жуза (Земли киргиз-кайсаков Внутренней и Зауральской орды, 2001: 125, 145).

В-четвертых, қожа отмечены в источниках XIX в. как отдельный род (Земли киргиз-кайсаков Внутренней и Зауральской орды, 2001: 20). В конце 1840-х гг. «род хаджи», насчитывавший «несколько десятков кибиток», считался «почетнейшим перед другими киргизскими (казахскими – Б.С.) родами своим происхождением» (Троицкий, 2001: 75). Некоторые представители кожа отмечаются отдельно, как имеющие «замечательнейшие дома»: «дом Тока Ходжи при горе Богдо, Караул Ходжи близ острова Большая Забурунь…» (Земли киргиз-кайсаков Внутренней и Зауральской орды, 2001:21).

В середине XIX в. по данным, приводимым А. Евреиновым, на территории Бокеевской орды насчитывалось до 300 кибиток представителей қожа: «Они ниже султанов, но, как и те, почтены у киргизов почетным приветствием «Аллыяр» (Бог на помощь), что говорят только ханам, султанам и им. От податей свободны» (Евреинов, 2001: 61). По другим данным, во «внутренней Киргиз-кайсацкой орде» насчитывалось «несколько десятков кибиток рода Ходжи» (Терещенко, 2001:166).

В Бокеевской орде в конце 1850-х гг. расселялись представители 16 казахских родов: «Адай, Алача, Байбакта, Бершонь, Китинский, Тазовский, Танинский, Маскаровский, Исентемирский, Исыковский, Джанбасовский, Нагаевский, Семиродский, Кызыкуртовский, Черкешевский и Туленгутовский». При этом было еще «два почетных рода – Султанский и Ходжинский» (Островский, 2001:44).

К середине 1860-х гг. относятся сведения о родовом составе казахов, населявших территории между Волгой и Уралом (Яиком). Так, представителей рода қожа по данным М. Иванина насчитывалось 172 кибитки. Они занимали по численности 16 место из 17 родов (Иванин, 2001: 103). По А.Н. Харузину «в Букеевской орде 20 родов, из которых 16 коренных киргизских (казахских. – Б.С.), то есть таких, которые образовались в Азии и существуют в Малой орде до сих пор; остальные 4 рода образовались уже после переходе букеевских киргизов (казахов. – Б.С.) через Урал» (Харузин, 1889:26). К четырем новым родам автор относит «Султанский, Ходжинский, Теленгутов и Ногайский» (Харузин, 1889: 27). Қожа в качестве отдельного рода упоминаются среди казахов, проживавших между реками Волга и Урал (Яик), и в конце XIX в. наряду с традиционными родовыми подразделениями Младшего жуза (кете, кердери, адай, алшын и др.) (Внутренняя Киргизская орда…, 1891: 4).

Қожа как род образовался по А.Н. Харузину раньше, чем султанский род, если ранее представители «қожа» отделялись от других родов, исходя из их привилегий, но «родом официально считались Ходжинцы уже при Джангире» (Харузин, 1889: 27). Род «қожа» пользовался личным покровительством хана Джангира; хан Джангир «сгруппировал из них род», «назначил им в родоправители Ходжу Караул Бабаджанова» и дал им в знак того, что люди ему близкие свою ханскую тамгу (Харузин, 1889: 27). Что касается представителей «қожа» к востоку от реки Урал, то, как писал А. Н. Харузин, они, как и султаны, стоят вне родов и «кроме татар попадаются в степи еще шатающиеся «ходжи» из разных, соседних с киргизской степью азиатских государств» (Харузин, 1889: 29). По сведениям А.Н. Харузина, в Бокеевской орде насчитывалось примерно 500 кибиток представителей «қожа» (2750 чел.), входящих в три подразделения: Мурза-Ходжа, Туе-Ходжа и Кедей-Ходжа. На территории Бокеевской орды қожа проживали дисперно, но большей части вблизи Ханской Ставки (Харузин, 1889: 30).

А.Н. Харузин отмечает наличие в составе «қожа» две линии: «Сеит-Ходжа» (представители которых проживали и в Бокеевской орде), ведущие «свое происхождение от Азрет-Али, который был женат на дочери Магомета Фатиме», поэтому «считают себя происходящими от святой кости», вторая линия возводит «қожа» «к разным родоначальникам: Азрет-Абубакир-Сатдику, Азрет-Умиру, Азрет-Усману и Азрет-Узбеку», поэтому назывались просто «қожа», но происходящими от белой кости (Харузин, 1889: 29).

В-пятых, «қожа» упомянуты как уран (Ходжа-Ахмет-Батыр) рода кердери(Земли киргиз-кайсаков Внутренней и Зауральской орды, 2001: 124). Боевые кличи, в которых встречается слово «қожа» приводятся и в работе Н.И. Гродекова, к примеру, в Младшем жузе род куттук с боевым кличем «Джан-ходжа-батыр» (Гродеков, 1889. Т. 1: 299).

В-шестых, қожа выступают в Западном Казахстане как представители особого рода занятий. Так, Н. Рычков писал: «Киргисцы (казахи. – Б. С.) хотя и содержат веру магометанскую, но неизвестно им не только истинное богослужение сего закона, но ниже самые малейшие духовные обряды. Они не имеют собственных своих священников, но вместо того в осеннее время посещают их ходжи, ахуны и муллы, приезжающие из Ташкента, Туркистана и Хивы» (Дневные записки путешествия капитана Николая Рычкова…, 1772: 26). С.Б. Броневский также упоминает о представителях қожа в связи с исламом: «Киргиз-Кайсаки, хотя и исповедуют законы Магомета, но суть невежи в оном; ахунов, муллов и ходшей содержат в волостях, но нет у них ни мечетей, ни обрядов веры постоянно отправляемой; находятся же однако набожные из стариков. Они почитают своего святого Азрета, бывшего солтана и батыра, остатки коего находятся в Туркестане» (Броневский, 1830. Ч. XLIII. Кн. CXXIII: 95).

Об исполнении қожа религиозных обрядов писал и С.Б. Броневский. Один из параграфов его записок называется «О Хожах, в Киргизской степи пребывающих» (Броневский, 1830. Ч. XLII. Кн. CXX: 93–94). С.Б. Броневский пишет, что қожа «берут свое происхождение от Пророка Магомета и первых проповедников его закона, родом Узбеки, Ташкенцы и Бухарцы, по набожности исправляют должности духовные и пребывают в особом уважении» (Там же: 93). Бросается в глаза негативное отношение автора к указанной группе казахского населения: «Они суть фанатики исламизма, питающие в народе суеверие и ненависть к Христианам. Хожу в собрании легко заметить можно, хотя они иногда и ничем не отличаются от простого киргизца. Благоговейное молчание и произношение со вздохами невразумительных слов Корана, приложение руки к сердцу и голове представляет их не Хожами, а настоящими ханжами. Они при всей набожности не отстают от прочих Киргизцов в барантах и грабежах» (Там же: 93–94).

Вместе с тем, отмечалось особое отношение хана Джангира к представителям кожа: «Чтобы еще более овладеть умом и волей народа, хан избавил от податей и оказывал особое покровительство муллам… также ходжам, считающим себя потомками Магомета и имевшим на народ нравственное влияние…» (Иванин, 2001:105). Султаны и қожа были склонны всячески защищать свои древние привилегии. Так, М. Иванин, говоря о проекте (1854 года) ввести налог (зякет) на султанов и кожа, отмечал, что «султаны и ходжи закипели яростью и начали по Орде распространять самые нелепые слухи», что «после надела землею киргизов переименую в государственных крестьян, обратят в христианскую веру, будут брать в солдаты и проч» (Иванин, 2001: 136).

В-седьмых, қожа выступают также в качестве глав родов. В частности, на материалах казахов Бокеевской орды 1960-х гг. известно, что они относились по большей части к родовому объединению байулы, а во главе родов стояли «султаны, бии, тарханы, ходжи и старшины», то есть в данном случае мы видим упоминание о «қожа» (Казанцев, 2001: 302; Внутренняя Киргизская орда (Из Астраханских губернских ведомостей, 2001:150).

В-восьмых, в качестве отдельных хозяйств. Потомки султанов и ходжей, живших во Бокеевской (Внутренней) орде, не составляли единой компактной массы. Отдельные их хозяйства были рассредоточены среди различных родов и обитали с последними, не входя, однако, в их родовые объединения (Востров, Муканов, 1968:238).

Южный Казахстан. Южные районы Казахстана также являются одним из регионов расселения представителей қожа. Так, в 1860-х гг. Казалинском округе Туркестанского генерал-губернаторства насчитывалось 525 кибиток ходжа-киреев (всего в округе по всем родам насчитывалось 17680 кибиток), в Перовском округе 700 кибиток ходжаи 150 кибиток кара-калпаков, отмеченные им как относящиеся к Среднему жузу казахов. Всего в Перовском округе насчитывалось 26645 кибиток (Радлов, 1989:113).

Краткую характеристику қожа на основе материалов Южного Казахстана дал Ч.Ч. Валиханов: «Туркестанские ходжи, они принадлежат, как кашгарские, к чистой породе сеидов, т.е. происходят от Фатимы. Ходжи эти живут в городе Туркестане, или Азрете, и распространены между киргизами (казахами. – Б.С.). Многие из них кочуют и по невежеству своему потеряли уважение оседлых азиатцев» (Валиханов, 1985. Т. 3: 182). Вместе с тем, Ч.Ч. Валиханов указывает на привилегированный статус ходжей (сеидов) в Восточном Туркестане. В частности, они не подлежали смертной казни, к ним не применяются телесные наказания, освобождены от всех повинностей и налогов. Сеиды стоят во главе управления, употребляются на важные, даже дипломатические посты. Более того, «кашгарским ходжам предоставлен титул тюря, присвоенный одним принцам ханской крови. Представители старшей их линии – Магтуми-Азям имеют права на почести, равные с ханом» (Валиханов, 1985. Т. 3: 183–184). Как нам представляется, некоторое негативное отношение Ч.Ч. Валиханова к мусульманским священнослужителям, в том числе к қожа, объясняется его негативным отношением к исламу вообще. Как известно, Ч.Ч. Валиханов предлагал русским властям проводить политику по подавлению ислама и христианизации казахов, что наглядно проявляется в его статье «О мусульманстве в Степи» (Валиханов, 1985. Т. 4: 306–357).

Представителей қожа в Южном Казахстане в некоторых случаях привлекали для выполнения дипломатических функций. Так, в одном из донесений представителя русских властей в начале 1860-х гг. сообщалось: Бек Туркестанский начал усиливать укрепления города, рассылать свои партии для грабежа на караванные дороги, а равно в пределы Сибирского ведомства киргиз (казахов. – Б.С.) и в Сыр-Дарьинский район; простер свою дерзость даже до того, что прислал своего посланца Карабас-Ходжу с письменным предложением оказать ему содействие в сборе зякета с кипчаков и других родов киргизов (казахов. – Б.С.) нашего ведомства (ГАТО. Ф. 1129, оп. 10, д. 19,л. 8). Согласно преданиям аргынов, приводимыми М. Тынышпаевым, самыми приближенными лицами Абульхаира Узбекского были Кобланды-батыр из рода кара-кипчак и Даир-ходжа, прозванный Ак-Жолом из рода аргын (Тынышпаев, 1925: 8–9).

Қожа фиксировались в районах Южного Казахстана и в 1880-е гг. Так, согласно «Ведомости о числе волостей, аксакальств и жителей, населяющих Туркестанский уезд по племенам и сословиям и о приблизительном географическом пространстве, занимаемом Туркестанским уездом» от 22 декабря 1882 года, в указанном уезде насчитывалось 1330 мужчин и 1340 женщин представителей генеалогической группы қожа, при этом остальных казахов насчитывалось 31680 мужчин и 26198 женщин (ГАТО. Ф. 1129,оп. 3, д. 64, л. 5).

Представители указанной генеалогической группы упоминаются также в сведениях, относящихся к концу 1880-х гг. Так, Н.И. Гродеков писал: «Ходжи считаются потомками сподвижников пророка, а сейиды, которых между киргизами немного, потомками сына Хусейна, имама Зейнульабуддина, а поэтому наилучшими из ходжей» (Гродеков, 1889: 5). Обращается внимание и на образ жизни и хозяйственные занятия қожа: «Ходжи живут в кибитках около святынь, например, Баба-Ата Туркестанского уезда, в северных отрогах Каратау; занимаются земледелием, развозной торговлей и ученостью и походят скорее на сартов. В Кураминском уезде есть также ходжи из кочевых киргизов» (Там же). Қожа или мулла совершали обрезание мальчиков (в возрасте от 1 до 12 лет) (Там же: 99).

Изображение тамги у қожа в южных районах Казахстана по данным Н.И. Гродекова имело три варианта: окружность с прямой линии вниз, окружность с прямой линией с левой стороны, вертикальная линия (Там же: 299). По данным М. Тынышпаева, тамги қожа имели три варианта: тамга в виде вертикальной линии; тамга, изображение которой сходно с заглавной русской буквой «Р» и тамга, подобная заглавной русской букве «Ч» (Тынышпаев, 1925: 30).

В 1891 году при Императорской Академии Наук был опубликован труд «Записки о некоторых народах и землях средней части Азии» (Назаров, 1891)переводчика отдельного Сибирского корпуса Ф. Назарова по результатам его поездки в Коканд в 1813–1814 годах. Это труд представляет собой путевые записки, в которых автор описывает увиденное им по пути из северной в южную часть Казахстана (в Туркестан и Шымкент) и далее на юг (Ташкент и др.). В частности, в записках имеются описания намогильных сооружений «кожа». Так, он сообщает о том, что на крутом берегу озера располагается казахское кладбище, где над могилами построены «деревянные четвероугольные надгробные памятники», при этом автор отмечает, что некоторые набожные казахи летом увозят тела богатых родственников увозят в Туркестан, чтобы там «предать погребению у гробов святых своих» (Назаров, 1891: 13–14).

По данным, приведенным в монографии В.В. Вострова и М.С. Муканова «Родоплеменной состав и расселение казахов (конец XIX – XX в.)», в конце XIX в. Казалинском уезде Сырдарьинской области «кочевало 94 кибитки духовного сословия «кожа» – потомки мусульманских конквистадоров». Процентное соотношение в указанном уезде различных групп казахского населения было следующим: шекты – 40%, торткара – 15%, чомекей – 30%, каракесек – 4%, карасакал – 7%, генеалогическая группа «кожа», султаны, теленгуты, каракалпаки – 4% (Востров, Муканов, 1968: 143, 144).

В 19-м томе издания «Россия…»: (Россия…, 1913)упоминаются қожа («ходжи»), которые «ведут свое происхождение от первых последователей Магомета», потомки ханов, составляющие «своего рода дворянство» (Россия…, 1913: 377).

По архивным данным на 1922 год представители генеалогической группы қожа проживали в ряде населенных пунктов южной части Казахстана. В частности, они населяли кишлак Чаян-барар или Чаян-мечеть (Касым-Ишан) в Чаяновской волости Чимкентского уезда. В частности, об указанном кишлаке говорилось следующее: «Имеющий большое медресе, старинную мечеть, хорошей архитектуры и являющийся культурным местах». Кроме того, қожа населяли также селение Донгуз-тау в Сайрамской волости. Они характеризовались как «род, ведущий свое происхождение по прямой линии от пророка…» (ГАТО. Ф. 1169, оп. 2, д. 3, л. 1, 2, 3).

Ураном рода кожа являлся кожа-ахмат (ходжа-ахмед), а тамгой – две перекрещенные по диагонали линии, на кончике правой нижней линии имелся маленький кружок. Представители этого рода характеризовались следующим образом: «Своих дочерей не отдают за киргиз, но сами женятся на киргизках. Преобладающие занятия: духовенство, учителя, торговцы» (ГАТО. Ф. 1169, оп. 2, д.3, л. 20, 26, 27).

В настоящее время представители указанной генеалогической группы казахов проживают в ряде населенных пунктов южных районов нашей страны. В ходе этнографической экспедиции Института истории и этнологии им. Ч.Ч. Валиханова (Б.К. Смагулов, А.Х. Рыскильдин) в апреле 2019 года в аул Қожатоғай (с населением около 2 тыс чел.) Отырарского района Туркестанской области был собран этнографический материал по традиционной культуре казахов генеалогической группы қожа, представители которой составляют подавляющее большинство населения аула. Исследование кладбища (зират, қорым) указанного населенного пункта показало наличие на нем намогильных сооружений различных видов. В частности, речь идет о четыругольных в плане кирпичных сооружений с башенками по углам, металлических оградках, намогильных плит перед могильным холмом. В рассматриваемом кладбище ряд могил не имеют оградок (Рис. 1).

То, что намогильные холмы не огорожены намеренно, видно из даты смерти похороненных людей: со дня смерти прошло достаточно много времени, чтобы возвести оградку. К примеру, перед намогильными холмами располагаются намогильные плиты (на расстоянии примерно в 50 см от намогильного холма), на которой указаны имя человека и даты его жизни (Жолдасбеков Мұрат Сәуірбайұлы, 10.01.1970–07.11.2016; Полатбектегі Асан Аханұлы, 15.08.1952–27.03.2018 г.; и др.). Отметим, что намогильные сооружения кладбища аула Қожатоғай аналогичны намогильным сооружениям казахов Омской области (Смагулов, 2002: 113–154).

Рис 1. Намогильные холмы на кладбище аула Қожатоғай Отырарского района Туркестанской области. Фото автора. 19.04.2019 г.

Особенностью кладбища данного аула является наличие на нем христианской или «советской» части, то есть наличие группы намогильных сооружений с крестами или пятиконечными звездами (Рис.2).

По словам жителя аула Қожатоғай Дуйсенхана Дауылбайулы 1950 г.р. (каз. Дүйсенхан Дауылбайұлы), эта группа намогильных сооружений к қожа в частности, и казахам вообще никакого отношения не имеет. В советский период «русскоязычное» немусульманское население начало хоронить своих умерших рядом с казахами. Первоначально мусульманская и христианская части кладбища, как и кладбище в целом, друг от друга никак не отделялись какое-либо оградой. Со временем все кладбище по периметру было огорожено металлической оградой, также были разделены мусульманская и христианская части кладбища.

Рис. 2. Намогильные оградки на кладбище аула Қожатоғай Отырарского района Туркестанской области с христианской и советской символикой. Фото автора. 19.04.2019 г.

Обращает на себя внимание одно из сооружений, которое представляет из намогильную плиту в средней части которой изображены две линии (внешне напоминающие ножи или кинжалы), перекрещивающиеся по диагонали (Рис. 2)

Рис 3. Намогильная плита на кладбище аула Қожатоғай Отырарского района Туркестанской области. Фото автора. 19.04.2019 г.

Можно предположить, что в данном случае мы имеем дело с изображением тамги генеалогической группы «қожа», подобное той, что упоминается в архивных материалах за 1922 год (ГАТО. Ф. 1169, оп. 2, д. 3, л. 20, 26, 27).

Юго-Восточный Казахстан. Представители «қожа» зафиксированы в середине 1860-х гг. также в юго-восточных районах Казахстана. Так, еще Н.А. Аристов отмечал наличие в составе одного из родов жалаировдвух родовых подразделений: ходжа-назар-майда и ходжа-назар-аппак, высказывая при этом следующее предположение: «Может быть это потомство проповедников ислама в среде джагатаидских тюрков, кочевавшего при орде джагатаидов в качестве придворного духовенства» (Аристов, 1894: 407).

Иные регионы Казахстана. Сведения о қожа в центральных,восточных и северных регионах Казахстана крайне отрывочны. В томе «Киргизский край» издания «Россия: полное географическое описание нашего Отечества» (Россия…, 1903) отмечалось, что «древние султанские роды (Валихан, Аблай, Букей и др.) и хаджи (потомки Магомета), хотя и считаются светской и духовной аристократией, но особенно привилегиями не пользуются: влияние их на народ становится незначительным», при этом қожа рассматривались как «духовное сословие», представители которого «носят зеленую чалму» (Россия…, 1903: 216, 220).

Заключение. Как показано выше, генеалогическую группу«қожа» как часть казахского этноса можно рассматривать с нескольких сторон: как отдельный род, подразделение рода, общность людей определенных занятий и т.д. Вместе с тем, в литературе и в полевых этнографических материалах на данный момент не зафиксировано каких-либо культурных, антропологических, языковых отличий, характерных именно для данной генеалогической группы. Сравнительно более изучены при этом қожа в южных и западных регионах нашей страны, что объясняется спецификой этнографического исследования территории Казахстана в XVIII–начале XX в. Изучение данного вопроса показывает необходимость сплошного комплексного этнографического исследования казахской территории в целях решения актуальных проблем этногенеза и этнической истории казахского народа.

Литература:

Алпысбес, М. Шежире казахов: источники и традиции / М. Алпысбес. - Астана: ИП «BG-Print», 2013. - 240 c.

Аристов Н.А. Опыт выяснения этнического состава киргиз-казаков Большой орды и каракиргизов на основании родословных сказаний и сведений о существующих родовых делениях и о родовых тамгах, а также исторических данных и начинающихся антропологических исследований // Живая старина. 1894. Вып. 3, 4. - С. 301–486.

Броневский С.Б. О Киргиз-Кайсаках средней Орды // Отечественные записки. - СПб., 1830. Ч. XLII. Кн. CXX. Август. - С. 75–8(9)8.

Броневский С.Б. О Киргиз-Кайсаках средней Орды // Отечественные записки. - СПб., 1830. Ч. XLIII. Кн. CXXIII. Август. - С. 70–97.

Броневский С.Б. О Киргиз-Кайсаках средней Орды // Отечественные записки. - СПб., 1830. Ч. XLIII. Кн. CXXIV. Август. - С. 194–285.

Валиханов Ч.Ч. Замечания на третью часть описания Киргиз-казачьих орд [А. И. Левшина] // Валиханов Ч.Ч. Собрание сочинений в пяти томах. - Алма-Ата: Главная редакция казахской советской энциклопедии, 1984. Т. 1. - С. 198–204.

Валиханов Ч.Ч. О состоянии Алтышара или шести восточных городов Китайской провинции Нан-лу (Малой Бухарии) в 1858–1859 годах // Валиханов Ч.Ч. Собрание сочинений в пяти томах. - Алма-Ата: Главная редакция казахской советской энциклопедии, 1985. Т. 3. - С. 184–187.

Валиханов, Ч. Ч. О мусульманстве в степи  / Ч. Ч. Валиханов // Валиханов Ч.Ч. Собрание сочинений в пяти томах. - Алма-Ата: Главная редакция казахской советской энциклопедии, 1985. Т. 4. - С. 306–357.

Востров, В.В. Родоплеменной состав и расселение казахов (конец XIX – XX в.) / В.В. Востров, М.С. Муканов. - Алма-Ата, Наука, 1968. - 255 с.

Внутренняя Киргизская орда (Из Астраханских губернских ведомостей) // Букеевской Орде 200 лет. - Алматы: Өлке, 2001. Кн. 4.  - С. 149–151.

Внутренняя Киргизская орда (Краткий статистический очерк). - Астрахань: Типография губернского правления, 1891. - 102 с.

Военно-статистическое обозрение Российской империи. 1848. Т. XIV. Ч. 2. Земли киргиз-кайсаков Зауральской (Малой) орды Оренбургского ведомства. - 120 с., прил.

Георги И.Г. Описание всех в российском государстве обитающих народов. Их житейских обрядов, обыкновений, одежд, жилищ, упражнений, забав, вероисповеданий и других достопамятностей. - СПб : Императорская академия наук, 1799. Ч. 2. - 178 с.

Гродеков Н.И. Киргизы и кара-киргизы Сырдарьинской области. - Ташкент: Типо-Литография С.И. Лахтина, 1889. Т. 1. Юридический быт. - 503 с. 

Дневные записки путешествия капитана Николая Рычкова в Киргиз-кайсацкой степи в 1771 году. - СПб.: Императорская Академия Наук, 1772. - 104 с.

Евреинов А. Внутренняя, или Букеевская, Киргиз-казачья орда // Букеевской Орде 200 лет. - Алматы: Өлке, 2001. Кн. 4. - С. 29–86.

Ерофеева, И. В. Родословные казахских ханов и кожа XVIII – XIX вв. (история, историография, источники) - Алматы: ТОО «Print-S», 2003. - 178 с.

Земли киргиз-кайсаков Внутренней и Зауральской орды // Букеевской Орде 200 лет. - Алматы: Өлке, 2001. Кн. 5. - С. 5–190.

Иванин М. Внутренняя, или Букеевская, Киргизская орда // Букеевской Орде 200 лет. - Алматы: Өлке, 2001. Кн. 4. - С. 90–146.

Казанцев И. Описание киргиз-кайсак // Букеевской Орде 200 лет. - Алматы: Өлке, 2001. Кн.1. - С. 162–318.

Лаумулин М. История Казахстана и Центральной Азии в мировой ориенталистике (к 550-летию Казахского ханства). Ч. III. Изучении истории и этнографии казахов в западном востоковедении. - Астана: КИСИ, 2016. - 264 с.

Левшин А. Описание киргиз-казачьих или киргиз-кайсацких орд и степей. - СПб. : Типография Карла Крайя, 1832. Ч. 3. Этнографические известия. - 304 с.

Назаров Ф. Записки о некоторых народах и землях средней части Азии. - СПб.: Императорская Академия Наук, 1891. - 98 с.

Нурахметова, Г.Б. К вопросу о потестарной организации традиционного общества субрегиона Акколь-Жайылма // Омский научный вестник, 2010. - № 2. - С. 41–43.

Островский Э. Поездка во внутреннюю киргиз-кайсацкую орду с ветеринарной целью // Букеевской Орде 200 лет. - Алматы: Өлке, 2001. Кн. 3. - С. 39–71.

Паллас П.С. Путешествие по разным провинциям Российской империи. - СПб.: Императорская Академия Наук, 1773. Ч. 1. - 657 с.

Радлов В. В. Из Сибири. - М.: Наука, 1989. - 749 с.

Россия: полное географическое описание нашего Отечества. Настольная и дорожная книга для русских людей / под ред. В.П. Семенова. - СПб. : Изд-во А. Ф. Девриена, 1903. Т. 18. Киргизский край. - 488 с.

Россия: полное географическое описание нашего Отечества. Настольная и дорожная книга / под ред. В.П. Семенова-Тянь-Шанского. - СПб.: Изд-во А.Ф. Девриена, 1913. Т. 19. Туркестанский край. - 875 с.

Рычков П.И. Топография Оренбургская, то есть обстоятельное описание Оренбургской губернии. - СПб.: Императорская академия наук, 1762. Ч. 1. - 331 с.

Смагулов Б.К. Погребальный обряд казахов Омской области конца XIX – XX вв.: дисс. ... канд. ист. н. - Омск, 2002. - 220 с.

Субэтническая группа (субэтнос). URL: http://www.ethnomuseum.ru/subetnicheskaya-gruppa-subetnos (дата обращения: 08.08.2018).

Терещенко А. Следы Дешт-Кипчака и Внутренняя Киргиз-кайсацкая орда // Букеевской Орде 200 лет. - Алматы: Өлке, 2001. Кн. 4. - С. 155–198.

Троицкий Н. Взгляд на Внутреннюю Киргизскую Орду // Букеевской Орде 200 лет. - Алматы: Өлке, 2001. Кн. 3. - С. 72–95.

Харузин А.Н. Киргизы Букеевской Орды (Антрополого-этнологический очерк). - М.: Типография А.А. Левенсон, 1889. Вып. 1. - 550 с.

Этнографическая группа URL:  http://www.ethnomuseum.ru/etnograficheskaya-gruppa-0 (дата обращения: 08.08.2018).

Государственный архив Туркестанской области (далее ГАТО). Ф. 1129,оп. 10, д. 19, л. 8

ГАТО. Ф . 1169, оп.2, д.3, л.1, 2, 3

ГАТО. Ф. 1169, оп. 2, д. 3, л. 20, 26, 27

References:

Alpysbes M. Shezhire kazahov: istochniki i traditsii. - Astana: IP “BG-Print”, 2013. 240 s. [in Russian].

Aristov N.A. Opyt viyasneniya etnicgeskogoso stava kirgiz-kazakov Bolshoy ordy i karakirgizov na osnovani irodoslovnyhs kazaniy i svedeniy o sushchestvuyushchih rodovyh deleniyah i o rodovyh tamgah, a takzhe istoricheskih dannyh i nachinayushchihsya antropologicheskih issledovani // Zhivaya starinа. 1894. Vyp. 3, 4. S. 301–486 [in Russian].

Bronevskiy S.B. O Kirgiz-Kaysakah sredney Ordy // Otechestvennye zapiski. - SPb., 1830. Ch.XLII. Kn. CXX. Avgust. S. 75–8(9)8 [in Russian].

Bronevskiy S.B. Kirgiz-Kaysakah sredney Ordy // Otechestvennye zapiski. - SPb., 1830. Ch. XLIII. Kn. CXXIII. Avgust. S. 70–97 [in Russian].

Bronevskiy S.B. Kirgiz-Kaysakah sredney Ordy // Otechestvennye zapiski. - SPb., 1830. Ch.XLIII. Kn. CXXIV. Avgust. S. 194–285 [in Russian].

Valihanov Ch.Ch. Zamechaniya na tretiyu chast opisaniya Kirgiz-kazachiih ord [A.I. Levshin] // Valihanov Ch.Ch. Sobranie sochineniy v pyati tomah. - Alma-Ata: Glavnaya redaktsiya kazakskoy sovetskoy entsiklopedii, 1984. Т. 1. S. 198–204 [in Russian].

Valihanov Ch.Ch. O sostoyanii Altyshara ili shesti vostochnyh gorodov Kitayskoy provintsii Nan-Lu (Maloy Buharii) v 1858–1859 godah // Valihanov Ch.Ch. Sobranie sochineniy v pyatitomah. - Alma-Ata: Glavnaya redaktsiya kazakskoy sovetskoy entsiklopedii, 1985. Т. 3. S. 184–187 [in Russian].

Valihanov Ch.Ch. O musulmanstve v Stepi // Valihanov Ch.Ch. Sobranie sochineniy v pyatitomah. - Alma-Ata: Glavnaya redaktsiya kazakskoy sovetskoy entsiklopedii, 1985. Т. 4. S. 306–357 [in Russian].

Vostrov V.V. Rodoplemennoy sostav i rasselenie kazahov (konets XIX – XX v.). - Alma-Ata, Nauka, 1968. 255s. [in Russian].

Vnutrennyaya Kirgizskaya orda (Iz Astrahanskih gubernskih vedomostey) // Bukeevskoy Orde 200 let. - Almaty :Olke, 2001. Кn. 4. S. 149–151 [in Russian].

Vnutrennyaya Kirgizskaya orda (kratkiy statisticheskiy ocherk). - Astrahan: Tipografiya gubernskogo pravleniya, 1891. 102 s [in Russian].

Voenno-statisticheskoe obozrenie Rossiyskoy imperii. 1848. Т. XIV. Ch. 2. Zemli Kirgiz-kaysakov Zauralskoy (Maloy) ordy Orenburgskogo vedomstva. 120 s., pril. [in Russian].

Georgi I.G. Opisanievseh v rossiyskom gosudarstve obitayushchih narodov. Ih zhiteyskih obryadov, obyknoveniy, odezhd, zhilish, uprazhneniy, zabav, veroispovedaniy i drugihdostopamyatnostey. - SPb: Imperatorskaya akademiya nauk, 1799. Ch.2. O narodah tatarskogo plemeni i drugih nereshennogo eshche proishozhdeniya severnyh sibirskih. 178 s [in Russian].

Grodekov N.I. Kirgizy i kara-kirgizy Syrdariinskoy oblasti. - Tashkent :Tipo-Litografiya S.I. Lahtina, 1889. Т. 1 Yuridicheskiy byt. 503 s [in Russian].

Dnevnye zapiski puteshestviya kapitana Nikolaya Rychkova v Kirgiz-Kaysatskoystepi v 1771 godu. - SPb. :Imperatorskaya akademiya nauk, 1772. 104 s [in Russian].

Evreinov A. Vnutrennyaya, ili Bukeevskaya, Kirgiz-Kazachiyaorda // Bukeevskoy Orde 200 let. - Almaty :Olke, 2001. Кn. 4. S. 29–86 [in Russian].

Erofeeva I.V. Rodoslovnye kazahskih hanov i kozha XVIII – XIX vv. (istoriya, istoriografiya, istochniki. - Almaty: TOO «Print-S», 2003. 178 s.

Zemlikirgiz-kaysakov Vnutrenney i Zauralskoyordy // Bukeevskoy Orde 200 let. - Almaty :Olke, 2001. Кn. 5. S. 5–190 [in Russian].

Zobnin F. K voprosu o nevolnikah, rabah I tyulengutah v kirgizskoystepi // Pamyatnaya knizhka Semipalatinskoy oblasti na 1902 god. Vyp. VI. S. 1–99 [in Russian].

Ivanin M. Vnutrennyaya, ili Bukeevskaya, Kirgizskaya orda // Bukeevskoy Orde 200 let. - Almaty :Olke, 2001. Кn. 4. S. 90–146 [in Russian].

Kazantsev I. Opisanie Kirgiz-kaysak // Bukeevskoy Orde 200 let. - Almaty :Olke, 2001. Кn.1. S. 162–318 [in Russian].

Laumulin M. Istoriya Kazahstana i Sredney Azii v mirovoy orientalistike (k 550-letiyu Kazahskogo). Ch. III. Izuchenie istorii v zapadnom vostokovedenii. - Astana: KISI, 2016.264 s. [in Russian].

Levshin A. Opisanie Kirgiz-kazachiih ili kirgiz-kaysatskihord i stepey. - SPb. :Tipografiya Karla Kraya, 1832. Ch. 3. Etnograficheskie izvestiya. 304 s [in Russian].

Nazarov F. Zapiski o nekotoryh narodah i zemlyah sredney chastiAzii. - SPb. :Imperatorskaya akademiya nauk, 1891. 98 s [in Russian].

Ostrovskiy E. Poezdka vo vnutrennyuyu kirgiz-kaysatskuyu s veterinarno ytseliyu // BukeevskoyOrde 200 let. - Almaty :Olke, 2001. Кn. 3. S. 39–71 [in Russian].

Nurahmetova G.B. K voprosu o potestarnoy organizatsii traditsionnogo obschestva subregiona Akkol-Zhailma // Omskiy nauchni yvestnik. 2010. № 2. S. 41–43.

Pallas P.S. Puteshestvie po raznym provintsiyam Rossiyskoy imperii. - SPb.: Imperatorskaya akademiya nauk, 1773. Ch. 1. 657 s [in Russian].

Radlov V.V. Iz Sibiri. - M. :Nauka, 1989. 749 s [in Russian].

Rossiya: polnoegeo graficheskoe opisanie nashego Otechestva. Nastolnaya i dorozhnaya kniga dlya russkih lyudey / pod red. V. P. Semenova. - SPb. :Izd-vo A. F. Devriena, 1903. T. 18. Kirgizskiykray. 488 s [in Russian].

Rossiya: polnoegeo graficheskoe opisanie nashego Otechestva. Nastolnaya i dorozhnaya kniga / pod red. V. P. Semenova-Tyan-Shanskogo. - SPb. :Izd-vo A. F. Devriena, 1913. T. 18. Turkestanskiykray. 875 s [in Russian].

Rychkov P. I. Topografiya Orenburgskaya, to est obstoyatelnje Orenburgskoy gubernii. - SPb. :Imperatorskaya akademiya nauk, 1762. Ch. 1. 331 s [in Russian].

Smagulov B.K. Pogrebalniy obryad kazahov Omskoy oblasti kontsa XIX – XX vv. :diss. kamd. nauk. - Omsk, 2002. 220s.

Subetnicheskaya gruppa (subetnos). URL: http://www.ethnomuseum.ru/subetnicheskaya-gruppa-subetnos (data obrashcheniya: 08.08.2018) [in Russian].

Tereshchenko A. Sledy Desht-Kipchaka i Vnutrennyay aKirgizskaya orda // BukeevskoyOrde 200 let. - Almaty :Olke, 2001. Кn. 4. S. 155–198 [in Russian].

Troitskiy N. Vzglyad na Vnutrennyuyu Kirgizskuyu ordu // Bukeevskoy Orde 200 let. - Almaty :Olke, 2001. Кn. 3. S. 72–95 [in Russian].

Haruzin А.Н. Kirgizy bukeevskoy Ordy (Antropologo-etnologicheskiyocherk). - M.: Tipografiya A.A. Levenson, 1889. Vyp. 1. 550 s [in Russian].

Etnograficheskaya gruppa. URL: http://www.ethnomuseum.ru/etnograficheskaya-gruppa-0 (data obrashcheniya: 08.08.2018) [in Russian].

Gosudarstvenniy arhivT urkestanskoy oblasti. F. 1129, op. 10, d. 19. l. 8.

Gosudarstvenniy arhiv Turkestanskoy oblasti. F. 1169,op. 2,d. 3. l. 1, 2, 3.

Gosudarstvenniy arhivTurkestanskoy oblasti. F. 1169,op. 2,d. 3. l. 20, 26, 27.

Статья написана в рамках выполнения научно-технической программы BR05233709 «История и культура Великой степи» по направлению «Формирование субэтнических групп на территории Казахстана в Новое время»

Б. Смағұлов, 

Ш. Уәлиханов атынд. Тарих және этнология институтының Этнология және антропология бөлімінің ғылыми қызметкері, тарих ғылымдарының кандидаты, доцент. Алматы қ.

XVIII –XX ҒАСЫРЛАРДА ҚАЗАҚТАРДЫҢ ЭТНИКАЛЫҚ ҚҰРАМЫНДАҒЫ «ҚОЖА» ГЕНЕАЛОГИЯЛЫҚ ТОБЫ

Аңдатпа:

Мақалада қазақтардың құрамындағы қожа генеалогиялық тобынының ерекшеліктеріне талдау жасалған. Автор көрсетілген топтың шығу тегі, Қазақстан аумағына, дәлірек айтқанда, елдің батыс, оңтүстік және оңтүстік-шығыс жерлеріне қоныстану мәселелерін қарайды. Сонымен қатар, қазақ қоғамындағы қожалардың қоғамдық және әлеуметтік мәртебесіне, әдет-ғұрып заңдарындағы мәртебесіне назар аударылған.

Түйін сөздер: генеалогиялық топ, қазақтардың қожа тобы, сейіттер, қожалардың таңбалары, қожалардың ұрандары, қожалардың қоныстануы.

B. Smagulov¹

¹Ch.Ch. Valikhanov Institute of History and Ethnology Senior Researcher of the Department of Ethnology and Antropology, Candidate of Historical Sciences, Ass. Professor. Almaty, Kazakhstan.

THE GENEALOGICAL GROUP “QOJA” IN THE ETHNIC COMPOSITION OF THE KAZAKHS IN THE XVIII – XX CENTURIES

Summary

The article analyzes the characteristics of the genealogical group “Qoja” as part of the Kazakhs. The author considers questions of the origin and settlement of this group in Kazakhstan, in particular, in the western, southern and southeastern regions of the country. Attention is also drawn to the social and social status of “Qoja” in Kazakh society, status in the provisions of customary law.

Keywords: genealogical group,  “Qoja” group of the Kazakhs, Seyyids,  Qozha’s tamga, battle-cry of Qoja, distribution of Qoja.